style="font-size:15px;"> Я не смогла сдержать возглас досады.
– Еще бы!
– Не беспокойся о моей душе, mo maiseag, она пока не совсем пропащая.
– Думаю, это просто вопрос времени.
– А вдруг найдется кто-то, кто ее спасет?
Он откусил кусок хлеба и стал жевать, не сводя с меня глаз. Я выдержала этот взгляд и изо всех сил старалась сохранить невозмутимость, хотя в душе бушевали эмоции. В глазах его искрилось лукавство.
– И кто же спасет тебя от вечных мук ада? – поинтересовалась я, чтобы скрыть смущение.
– Чистая душа, я полагаю.
Я расхохоталась.
– Такую еще надо найти! По-моему, сейчас все испорчены донельзя.
– Значит, моя душа пропадет, – заключил Лиам и лучезарно улыбнулся. – И я могу снова преспокойно отправляться в Аргайл за хорошим стадом коров!
– А эти овцы, – я указала на животных, – все краденые?
– Нет, не все, лишь некоторые. Дело в том, что теперь скотоводство для нас – не главное. Растить скотину долго и хлопотно. Несколько лет назад у нас было больше тысячи голов скота. Коровы, овцы, лошади… Их всех забрали в Форт-Уильям и то ли зарезали, то ли продали, а потом сожгли все, что не смогли забрать с собой, – сказал он, кивнув в сторону обожженных руин неподалеку от нас. Его голос звучал холодно и зло. – Когда нам вернули земли, наши дети умирали от голода. И если нам удалось отстроить дома, то только благодаря щедрости других кланов. Во имя выживания пришлось забыть о гордости.
Он посмотрел на меня и невесело усмехнулся.
– Но при случае мы продолжаем красть по-мелкому, ты понимаешь, – чтобы не потерять сноровку.
– Вы неисправимы, – со смехом заметила я.
Он тоже засмеялся и протянул мне флягу с водой. Наши взгляды на мгновение встретились, и обоим стало неловко. Лиам отвернулся и, отхлебнув из фляги, уставился на озеро.
– Вчера я говорил с Джоном Макиайном. Все ему о тебе рассказал, – начал он, следя глазами за осой, которая вилась вокруг его измазанных патокой пальцев.
Отмахнувшись от осы, Лиам вытер руку о килт.
– В долину не пускают всех встречных-поперечных. На это нужно разрешение Макиайна. Он согласился оставить тебя у нас до тех пор, пока ты окончательно не поправишься.
У меня комок встал в горле.
– Что именно ты рассказал ему? – с трудом выговорила я.
– Все, Кейтлин. Я не могу врать Джону. Но ты можешь не волноваться на этот счет.
Он несколько мгновений молча смотрел на меня, потом протянул руку и убрал с моей щеки выбившуюся из прически прядь. Пальцы его задержались на моей коже чуть дольше положенного. Он хотел было сказать что-то, но передумал и добавил:
– Но есть одно условие.
Я сглотнула и стала ждать продолжения.
– Если в Гленко приедут солдаты или стража, тебе придется сразу же уехать. Ты понимаешь?
Вместо ответа я кивнула. Я просто не могла вымолвить хотя бы
