с досадой перебил Жнец. Лезли эмоции Ноя: нетерпение, досада, почему-то жалость. Кого жалеть? Старика этого? Что за глупость? Не выглядит жалким. Спрашивал я не о том.
– Я спрашиваю, как ты вообще оказался рядом с «Ковчегом»?
– Поймал твой SOS. Надеялся, это Ираклий. Мне туристы сказали, что видели на рифе Надежды обломки «Бродяги».
«Точно, тронутый, – подумал Жнец. Чувствовал себя увереннее, казалось, личностью Ноя овладел полностью. – Только тронутый может полезть на рога Альраи. Обломки на рифах? Ну, валяются какие-то обломки. Там сейчас…»
– Там сейчас глубина метров десять, – пробормотал Жнец, глядя в потолок. – Чепуха получается. Не подавал я никакого сигнала. Не успел. Был на палубе когда… Слушай, Спиро, что там, на верхней палубе?
– Это я тебя хотел спросить… Как тебя?
«Как меня что? А, он спрашивает имя. Роберт. Для него я Роберт Корк».
– Роберт Корк, – представился Жнец, всё так же глядя в потолок. Шевелить головой не хотелось, так было удобнее думать. В глазах не темнело, не кружилась голова. Хилое тело, но пусть хоть такое.
– Корк, значит… – задумчиво проговорил Спиро. – Рассказывали мне про тебя… всякое. Ладно. Так вот, Роберт Корк, тебя я и хотел спросить: что здесь у тебя происходит? Почему повалена мачта, почему снесена надстройка и кто дал SOS, если не ты?
Кровать скрипнула, Спиро поднялся – подошёл к окну.
– Был тут кроме меня ещё один тип, – сказал Жнец. – Турист, отставший от группы. Звали его… «Болтаю. Ни к чему пока ему знать, как звали Циммермана».
– Не помню, как его звали, – морщась, солгал Жнец. – Что случилось, тоже не помню. Ты хорошо смотрел?.. Он был в баре на верхней палубе. Мог выскочить. Радиорубка цела?
– Не помнишь, значит, – со странной усмешкой переспросил Спиро. Жнецу почудилась угроза. Он поднялся на кровати, оперся на локоть.
Спиро стоял возле окна, скрестивши руки, кивал головой, говорил вполголоса:
– То-то мне говорили. Отстал турист – поминай как звали. Потом его куда? На каторгу? Если строптивый – за борт?
В случае чего, свалить его пара пустяков, подумал Жнец. Ударить вот сюда… Его затошнило. От мыслей или от повреждений, полученных телом – не разобрал. Не до того было.
– За борт! – передразнил Роберт, стараясь не переиграть. – Что ты несёшь?! Сам себя послушай. Говорили тебе обо мне всякое, и ты всякому веришь. Я спросил тебя: цела радиорубка?
– Откуда я знаю, где у тебя радио? – огрызнулся Антониадис. – На верхней палубе? Бар там я нашёл.
– Рядом с баром. Дверь за углом.
– А, я понял. Там тоже смотрел, дверь нараспашку. Там никого нет.
«Ну, дверь – это я и сам мог оставить. Растяпа. Где же Циммерман? Чего Спиро на меня взъелся? То – Сыночек! Сыночек! – а теперь волком смотрит. Наговорили ему всякого».
– Мне нужно самому глянуть, –
