за здание, чтобы насладиться одиночеством со старшей, потрогать ее губы, а может, добиться чего послаще.
Те, кто находились на улице, на крыльце Дома культуры, буквально остолбенели, увидев Дашу. Они даже не сразу поняли, что перед ними именно Даша Белая, а не кто-то другой.
У Костальцева и сигарета вывалилась изо рта, так потрясло парня появление Даши, точнее, сама Даша, ее внешний вид.
– Привет, Костальцев! – проходя мимо него, сказала она.
– Привет, – провожая взглядом девочку, промямлил тот.
Один Хвалей не растерялся и не напрягал мозг. Хотя, что там напрягать?
– Смори, Белая почернела! – показывая пальцем на Дашу, выкрикнул он. – Иногда они возвращаются! – бросил ей вдогонку.
– Пошел в жопу, Хвалей! – отозвалась Даша и показала ему средний палец.
– Чё сказала, овца?! – бросился вслед за Дашей Хвалей, но та уже скрылась за дверями Дома культуры.
– Чё это было? – хлопая глазами, будто избавляясь от наваждения, спросил Костальцев у Хвалея.
– Белая вышла из ада, – пробубнил Хвалей.
– Она чё, дура?
– Явно не умная.
– Слышь, а ей так лучше, – вдруг высказался Костальцев, прикуривая сигарету, предложенную Хвалеем. Тот, непонимающе, уставился на друга. – Теперь она стала собой, баран, – засмеялся Костальцев.
– Мутантом, что ли? – предположил Хвалей.
– Сам ты мутант, – смеялся Костальцев. – Воображение вруби…
– А-а-а, – типа понял Хвалей, что имел в виду Костальцев, и засмеялся тоже, не понимая причины смеха.
А Даша поздоровалась со сторожем Витьком, не старым еще и вполне приятным дяденькой, восседающим на своем неизменном месте за вахтенным столом в прикрывающей раннюю лысину кепке, и вошла в мигающий разноцветными огнями танцзал, задрыгалась вместе со всеми, пока на нее не обратили внимание. Она ловила на себе недоуменные взгляды, восхищенные, презрительные, даже сладострастные, став центром вселенной, но делала вид, что не замечает их, что ей все равно. Хотя ощущение испытывала невероятного удовольствия, поскольку притягивала каждого, вырвавшись, как из замкнутого круга, из обычного и простого, всем понятного, превратившись в загадку и тайну.
Павловской среди танцующих Даша не обнаружила, сколько не искала глазами. Наверное еще не пришла, но прийти обещала. Словно в подтверждение ее мыслей, Таня возникла из ниоткуда, восхищенно пялясь на подругу. Сама Павловская оригинальностью не поразила, да, в принципе, и не собиралась, как не собиралась и трястись под непонятные для нее ритмы, абсолютно далекие от той музыки, под которую танцевала на занятиях по танцам. Она пришла поддержать подругу, до конца не веря, что Даша решится на подобное. Но Белая превзошла все ее ожидания.
– Слушай, клёво! – прокричала Павловская
