style="font-size:15px;"> – Даша, успокойся, – ласково прошептала Павловская, – все хорошо.
Девочку снова скрутило, она начала задыхаться, издавая громкие рвотные звуки, но блевать больше было нечем. Она выплевывала желудочный сок.
– Дай ей воды! – приказал Николай Михайлович Павловской.
Та послушно набрала воды в стакан. Николай Михайлович взял стакан, поднес к Дашиным губам.
– Пей! – строго произнес.
Даша замахала руками, затопала ножками.
– Не хочу! – прорвались слова наружу, как новорожденные. – Очень плохо, – перешла на полушепот и обмякла, ноги подкосились.
– Она чё, того? – испугалась Павловская.
– Нет, отрубилась, – ответил Николай Михайлович. – Теперь спать будет. Кризис миновал.
– А чё с ней было-то?
– Не пила она, видимо, никогда. А вы ее, судя по всему, не стесняясь, спонсировали. Отравление у нее алкогольное или аллергия на спиртное.
– И чё теперь?
– Чё-чё? – передразнил Павловскую Николай Михайлович. – Когда говорить научитесь? Спать будет. Только ее домой надо как-то доставить.
– Я щас позвоню, – достала мобильный Павловская, набрала номер Дашиной сестры. Длинные гудки. Еще раз набрала. То же самое. Третий раз набрала. Не отвечает.
– Ладно, показывай дорогу, – взял Дашу на руки Николай Михайлович, направился вон из туалета.
Сторожу он сказал, что скоро вернется, да и недалеко было идти. Каких-то полторы сотни метров.
Николай Михайлович укрыл Дашу своей курткой от дождя, который, хоть и притих, но не прекратился, на голову себе натянул бейсболку. Павловская шла рядом под зонтиком.
Дверь квартиры открыл Дашин папа. Мама уехала накануне с подругами и знакомыми, всего около десяти человек, на минибусе в Украину за шмотками, там дешевле, чем у нас.
– Здравствуйте, Сергей Николаевич, – поздоровалась Павловская.
– Привет, – недоумевающе уставился на нежданных гостей средних лет высокий мужик в белой майке и в спортивных штанах с лампасами.
– Позволите? – вежливо попросил Николай Михайлович пропустить его в квартиру. Дашин папа посторонился.
– Налево сразу, – указала путь Николаю Михайловичу Павловская.
Они вместе вошли в комнату. Таня расстелила постель, Николай Михайлович положил Дашу, разул ее и стянул с нее «пачку». Потом укрыл одеялом.
– Вроде все, – сам себе сказал.
– Что, собственно… – плохо соображал Дашин папа.
– Все в порядке, – улыбнулся ему Николай Михайлович. – Просто заснула ваша дочка. Будить было неудобно. Так что и вы не беспокойте ее, пожалуйста. Ну, всего доброго!
– До свидания, Сергей Николаевич, – попрощалась и Павловская, поспешая за Николаем Михайловичем.
– До свидания, – произнес вслед Дашин папа, пожимая
