что тебе надо запомнить – это команды. «Ароб!» – «стоять», но это ты уже знаешь. «К муна!» – «на колени!». «Анпан дас!» – «пади ниц!». По этой команде ты немедленно должен броситься на землю, и лечь лицом вниз, распластавшись и вытянув руки вдоль туловища. «Тунда!» – означает «пошёл!». «Умур!» – «молчать!», «Града!» – «говори!», «отвечай!», «Расте!» – «хватит!», «достаточно», «прекратить!». Запомнил? Повтори.
Каждый день, помногу часов, налегая на вёсла, Тим занимался с Ширшем карклунским языком, заучивая всё больше новых слов, учась строить фразы и предложения. Когда это было возможно, они пытались говорить друг с другом на карклунском. Ширш оказался неплохим учителем, а Тим способным учеником.
Меж тем дни, абсолютно похожие один на другой, наполненные изнурительным однообразным трудом, побоями, духотой и зноем, продолжали сменять друг друга. Изучение языка было настоящей отдушиной от этой беспросветной и унылой пучины существования. Тим как-то поделился с Ширшом этой мыслью:
– Как здорово, что у нас с тобой есть, чем заняться. Иначе я бы, наверное, сошёл с ума от мучительного однообразия этих тяжких дней.
– Говоришь, что устал от однообразия? – оживился Ширш. – Что ж, я готов внести свежую струю, сам давно этого хочу!
В глазах Ширша сверкнул дьявольский, безумный огонёк. В тот же миг он отпустил весло и завопил:
– Слава Господу! Слава Господу Нашему Ануарию Яре! Да исполнится воля Его! Да осуществятся планы Его! Да святится Имя Его, трисна и во веки веков! Бог мой единственный – Ануарий Яра, смертию смерть поправший! Ануарий Яра! Ануарий Яра! Ануарий Яра!
Что тут началось! Все находящиеся на палубе матросы-надсмотрщики, двое офицеров, побросали всё, и со всех ног кинулись к Ширшу. Дордон осёкся, сбился с ритма, гребцы тоже. Мощный кулак первого из подоспевших здоровяков-матросов, с размаху опустился Ширшу на голову. Подбежавшие вразнобой начали со всей силы лупасить Ширша, чем и куда придётся. Офицер орал: «Отвязать мерзавца от скамьи! На рею его!»
Нещадно избиваемый Ширш продолжал истошно вопить: «Ануарий Яра! Ануарий Яра! Бог мой! Славлю тебя! Ануарий Яра! Ануарий…»
Офицер перешёл на визг: «Заткнись! Заткнись, мразь! Вставьте ему в пасть кляп, дьявол вас побери!»
Ширшу всунули в рот кляп, отвязали от скамьи и поволокли за ноги к мачте. Его лодыжки обвязали верёвкой и подвесили на рею, вниз головой. Четыре матроса с разных сторон принялись жестоко стегать его бичами. Били по спине, груди, животу, ногам, лицу. Били долго, казалось целую вечность. Наконец один из офицеров скомандовал: «Расте!». Ширш был уже без сознания. На него вылили несколько вёдер воды, он пришёл в себя, после чего экзекуция продолжилась. Когда Ширш снова лишился чувств, на него опять вылили воду, и продолжили избиение. Всё это повторилось несколько раз. Наконец, когда вся кожа Ширша, казалось, целиком представляла собой кровавое месиво, по приказу офицера, матросы отложили свои бичи в сторону. Они подошли к, подвешенному вниз головой, с беспомощно свисающими руками Ширшу, и дружно помочились на его истерзанное плетьми тело. После чего беднягу оставили болтаться на рее,
