благословили, взяв с него напоследок клятвенное обещание не купаться ни в прудах, ни в реках.
В оставшиеся до субботы дни Тимоша укладывал рюкзачок. В поездке могли возникнуть непредвиденные ситуации, к которым следовало приготовиться. Папа с мамой, конечно, помогали советами, но Тимоша и сам был человек обстоятельный. Рюкзачок выходил тяжеленький, но зато в нем имелось всё нужное для выживания за пределами города, включая вязаные носки, репеллент и швейцарский ножик. В тайном кармашке Тимоша спрятал упаковку презервативов.
Тем не менее в ходе сборов Тимоша порой зависал в сомнении. Не то чтобы его пугала эта поездка в неведомое – просто ему непривычно было ощущение авантюры.
Теперь отменить поездку мог лишь какой-нибудь форс-мажор – техногенное или стихийное бедствие. Однако Тимоша в субботу с утра справился на погодном сервисе и не нашел ничего угрожающего. Взглянув непосредственно из окна, он убедился, что солнце светит вполне уверенно в матовом небе города. На железных дорогах, похоже, всё тоже обстояло штатно: в расписании электричек не было никаких отмен. Тимоше оставалось только вскинуть рюкзачок на плечи, расцеловать родителей и отправляться в путь.
Первый этап его путешествия был ему более чем знаком. Каждый день, отправляясь на службу, Тимоша вот так же протискивался в маршрутку, идущую до метро. Привычно закрыв глаза, он, в зависимости от того, как повезет с пробками, некоторое время галлюцинировал в парах бензина. В эту субботу «Газель» долго на заводилась; водитель ругал ее по-таджикски, а она отстреливалась из глушителя. Такое начало поездки можно было бы счесть дурным предзнаменованием, если бы не было обычным делом.
А в метро обошлось без каких-либо предзнаменований; метро всегда утешает своим бесперебойным функционированием. Лишь единожды Тимоша вздрогнул – когда чуть было не пропустил остановку. Он по привычке едва не уехал к себе на работу, но, вовремя спохватившись, выскочил из вагона. Станция располагалась непосредственно под железнодорожным вокзалом. Шагнув на платформу, Тимоша сразу, как капля в реку, влился в поток людей с рюкзаками и сумками на колесах. Эти люди обуты были в грубые башмаки и одеты в выцветшие обноски; казалось, что происходит какая-то эвакуация, но это всего лишь пешие дачники мигрировали на выходные. Очень скоро Тимоше досталось под ребра черенком лопаты и отдавило ногу колесом сумки, но его это не расстроило. Даже стало спокойнее оттого, что так много народа ехало вместе с ним за город.
Особенных сложностей не возникло и на железнодорожном вокзале. Тимоша прошел сквозь раму не реагировавшего ни на что детектора и оказался в зале пригородных отправлений. Пресловутых вокзальных бомжей он не увидел ни одного; вместо них здесь лежали, пованивая, две милицейских овчарки и один ротвейлер. Собаки не реагировали на окружающее так же, как и детектор. Пассажиры спешили купить билеты, но сталкивались с процедурой. Кроме окошек с живыми задумчивыми
