style="font-size:15px;"> Холодный, голубоватый свет луны падал на белую землю. Воздух звенел от мороза. Свобода! Под ногами скрипел девственно чистый, недавно выпавший белый снег. Руки всё дрожат. Не от холода, страха или жалости. От радости.
Захар открыл кабину. Водитель автозака, в котором его доставили, беззаботно дремал. Взглянул ему в лицо. Зелёный ещё, совсем пацан! Снова сплюнул. Что делать! Жаль, конечно, – так надо! С силой дёрнул того за полу старого овчинного полушубка. Шофёр проснулся, наивно взглянул широко открытыми глазами. Узнал! Захар, уж было, смилостивился. Вдруг заметил, – рука шофёра тянется к автомату. Тот испуганно, по-детски, заслоняясь от чего-то страшного, неотвратимого, вытянул вперёд руки. Захар выстрелил. Лицо, совсем ещё мальчишки, залила кровь.
– Ма – ма…,-прошептали остывающие, запёкшиеся губы. Захар не слышал. Видит бог, не хотел.
Чёрное небо слилось с белой равниной. Поднял голову вверх. Звёзд не видать. Огромная чёрная пасть бездонного неба нависла над ним. Словно приноравливаясь, пыталась поглотить. Бездна. Она смотрела на него. Застыл от ужаса. Зажмурился. Похолодел. Веки медленно поднялись. Открыв глаза, взглянул за горизонт. Там, в немыслимой дали чёрное сливалось с белым…
Тихо и монотонно работал вентилятор в гостиной Александра Васильевича Князева. Сидя напротив друг друга, вот уже около часа, продолжался нелёгкий разговор.
– … Перевоплощаемся ли мы, люди? – переспросил он. И снова пристально посмотрел Саломее в лицо. – Реинкарнация? Её ты имела ввиду, разбираясь в этом деле?
– Все эти случаи, один в один… Ну, не могли этого совершить разные люди! – она устало помотала головой. – Посудите сами. Столько лет прошло. Послевоенные годы, шестидесятые, наконец, наши дни. Понимаете, кое-что совпадает…
Учитель задумчиво покачал головой.
– Знаешь, Саломея! Несмотря на всю фантастичность подобной идеи, многие серьёзные философы, по статусу, не ниже Платона, находили аргументы в пользу реинкарнации, причём не на религиозной почве. И всё же, на серьёзных философских дискуссиях тема переселения душ обычно обсуждалась, оставаясь лишь в сфере религиозных наитий.
Затем встал, слегка махнул рукой.
– В конце концов, даже если чья-то личность и может так или иначе выжить после его биологической смерти, из этого ещё не следует, что эта личность перевоплотиться.
Вернулся в кресло.
– Но если допустить, что все могут реинкарнировать и только отдельные люди помнят свою прошлую жизнь…
– Тогда, – перебила она, что случалось с ней крайне редко, – со всей остротой встанут такие вопросы: насколько долго, часто и с какой целью происходит процесс реинкарнации. Следует ли нам примириться с фактом, что человеческое сознание не способно дать на это ответ. Конечно, в дальнейшем вопросов будет гораздо больше… – Покачала головой.
– Применение психотехники, – Александр Васильевич удобнее устроился в кресле, – подобной гипнотической регрессии могло бы помочь
