пальцы, которые он прячет в карманах, чтобы я не видела его волнение, вижу, как искренно звучат его слова. Он, правда, красивый. Ему девятнадцать или восемнадцать, чёрная рубашка, узкие джинсы, кеды.
Я могла бы сказать ему, что он тоже мне нравится, могла бы согласиться на свидания и на отношения, могла бы всё это сделать, но… Я ведь ненавижу делать людям больно. И ненавижу, когда делают больно мне. В какой-то момент мне придётся бросить его, или я умру, подстроив свою смерть, и ничего ему не скажу. Тогда он будет оплакивать меня, пока не забудет.
А ещё хуже, если я привяжусь к нему. Если впущу за свои стены.
Я же говорю, что ненавижу причинять боль людям…
– Как тебя зовут? – улыбаюсь я.
Он замирает и смотрит, словно маленький ребёнок, совершенно забывая, что позади него стоят его друзья. Для него в этот миг существую только я.
– Экси.
– Красивое имя, Экси, – я мило улыбаюсь, кокетливо опуская глаза и убирая руки за спину. – Но, мне жаль. Мне нравятся девушки.
Он удивлённо хлопает ресницами, а потом смущается ещё больше.
– О, я не знал…
Я вздыхаю. Для меня со временем стало всё равно, парень это или девушка. Какая разница, если за плечами тысячи партнёров. Я давно уже не сплю с кем-то больше, чем один раз. Я просто боюсь привязаться к кому-то…
– Если хочешь, я могу как-нибудь для тебя поиграть, – я легко улыбаюсь, поправляя рюкзак. – Ты ведь часто сюда приходишь.
Экси печально улыбается.
– Было бы здорово, – улыбка становится шире. – Извини, если что.
– Ничего…
Он отступает и возвращается к друзьям, а потом они вместе уходят. Я вижу, как опущены его плечи, как печально звучит его отдаляющийся голос. Улыбка медленно сползает с моего лица, и я думаю, что всё равно ненавижу такие моменты.
Он ещё играет. Я подхожу ближе и замираю в дверях. Уилл сидит за роялем – его губы приоткрыты, глаза почти полностью закрыты, пальцы длинные, скользят так, словно гладят чью-то кожу, словно убирают волосы с лица. Его брови сходятся на переносице, появляются морщинки между глаз.
И я понимаю, что он прекрасен. Сейчас бы фотоаппарат, сделать снимок на память и вспоминать, как кто-то сливается с музыкой.
Я выдыхаю, понимая, что не дышала всё это время, и Уилл сбивается. Его палец соскальзывает с клавиши, и парень оборачивается. Какое-то время он смотрит на меня, а потом встаёт и подбирает сумку, что валяется у его ног.
– Привет, – Рейген как-то испуганно наблюдает за мной, словно я вот-вот сбегу.
– Привет.
Я не двигаюсь.
– Повторишь? – он кивает на рояль.
Его голос с долькой придыхания, отчего по моей коже пробегает череда мурашек.
– The Daydream. I Miss You, – говорю я, и Уилл кивает. – Запросто.
Он улыбается, продолжая наблюдать за мной, а я подхожу ближе и бросаю на пол рюкзак, садясь за инструмент. Миллион раз играла
