ничего себе не повредив и недостаточно обозлившись друг на друга, чтобы бросить все это дело. После нескольких попыток они развернули лодку в нужную сторону и поплыли. Их ничуть не смущало то, что спортивная подготовка Квентина оставляла желать много лучшего, а совсем безнадежный Элиот еще и курил.
Примерно через полмили вверх по течению вокруг сделалось не по-летнему серо и холодно. Шквал, подумал Квентин – но Элиот объяснил, что они попросту вышли из зоны охранных чар и снова попали в ноябрь. Минут двадцать они болтались на веслах вверх-вниз, наблюдая, как небо меняет цвет и температура то падает, то опять поднимается.
Быстро устав, на обратном пути они просто дрейфовали вместе с течением. Элиот лежал на дне лодки, курил и разглагольствовал. Его манеры всегда заставляли Квентина предполагать, что он происходит из манхэттенской знати, но Элиот, как выяснилось теперь, вырос в восточном Орегоне, на ферме.
– Родителям платят за то, чтобы они не сажали сою, – рассказывал он. – У меня трое братьев, все старшие. Великолепные экземпляры – добродушные атлеты с толстенными шеями. Пьют пиво «Шлиц» и жалеют меня. Отец не может понять, в чем дело: думает, что перед моим зачатием перебрал с жевательным табаком, вот я и получился такой. – Элиот сунул окурок в стеклянную пепельницу, висящую на борту, и опять закурил. – Они полагают, что я учусь в специальной школе для компьютерных маньяков и гомиков – потому я и не езжу домой на каникулы. Генри все равно. Я не был дома с тех пор, как сюда поступил. Ты, наверно, тоже жалеешь меня? – Халат, надетый поверх брюк и рубашки, придавал Элиоту томный аристократический вид. – Не надо. Мне здесь хорошо. Некоторым, чтобы осуществить задуманное, требуется семья, и ничего плохого я в этом не вижу – но есть и другие пути.
Как же трудно, должно быть, далась Элиоту эта его беззаботная светскость. Квентин всегда воображал себя региональным чемпионом по несчастливости, но Элиот, пожалуй, и тут его обскакал.
По дороге им встречались парусники, катера и одна женская восьмерка из Вест-Пойнта[7], располагавшегося на несколько миль выше. Спортсменки гребли в теплых серых костюмах – августовская жара, которой наслаждались Элиот с Квентином, их не касалась никаким боком. Чары не нанимались обеспечивать комфорт посторонним.
Магия
– Магия – не наука, не искусство и не религия. Магия – это ремесло. Занимаясь ею, мы не молимся и не загадываем желаний. Чтобы произвести в мире одну из специфических перемен, мы применяем волю, знание и умение. Это не значит, что мы разбираемся в магии столь же детально, как физики – в поведении элементарных частиц. А они вообще разбираются? Никак не могу запомнить. В любом случае, нам не дано понять, что есть магия и откуда она берется. Плотник, например, тоже не понимает, отчего растет дерево, да ему и не нужно. Он работает с имеющимся у него материалом. Разница в том, что магом быть гораздо опасней и намного интересней, чем плотником.
Вводную
В Вест-Пойнте находится Военная Академия США. С 1976 г. туда стали принимать девушек.
