монастыря (вот где пригодилась практика в аббатстве!). Это дало возможность нанять няню и приходящую из соседнего двора горничную, когда у Скорых появилась двойня – девочка и мальчик после долгого бесплодия Даши. Казалось, жизнь на новом месте налаживается. Но счастливые мать и отец недолго наслаждались полнотой семейного счастья. Не уберёг Отец Небесный девочку от дифтерита.
Однажды в те страшные дни Сергей Борисович, застав жену на коленях перед иконами с благодарственной молитвой, не удержался: «За что благодаришь!? За дочь?!». – «За Федю, – кротко отвечала жена. – Что живым Он его нам оставил».
Эта смерть сблизила супругов сильнее, чем прожитые вместе годы.
До Дарьи женщины были для чёрного гусара некими загадочными существами, не-мужчинами. Они возбуждали желание быть более остроумным, чем позволял ум, более смелым, чем располагало сердце, более сильным, чем наделено было тело. Перед женщиной хотелось показать себя с лучшей стороны. Непременно отличиться в чём-нибудь на фоне других, себе подобных. При виде женщины возникал порыв помочь ей. Не так в чём-либо конкретном, как помочь вообще, то есть высказать горячее желание быть полезным. Ибо для реальной помощи требовались определённые действия, на которые всегда то времени нет, то денег. Правда, в ответ ожидалось немногое: ну, благодарность, восхищение и тому подобное, что доставляет столько приятных ощущений. Кроме того… А, вернее, в первую очередь… Но об этом в приличном обществе не говорили прямо, даже на бивуаках в сугубо мужской компании. Наши куртуазные предки, когда дело касалось нужды телесной, предпочитали иносказание, вроде «а не сходить ли, господа, в заведение мадам N развлечься?» или «у меня мыло закончилось, где тут маркитантка?». Обойду стороной эту жгучую тему, рискуя вызвать неудовольствие читателя, выросшего в эпоху прав человека на освобождённый от цензуры «литературный секс».
Люди круга и времени ротмистра о женитьбе думали, потому что рано или поздно необходимо было жениться. А почему необходимо? Да потому что все женятся. Этот довод был при всей своей туманности более убедительным, чем ханжеские рассуждения о продолжении рода. Правда, имели место женитьбы по расчёту и по необходимости, но это совершенно иные статьи и о них разговор особый. В основном женились по взаимному влечению, будучи уверенными, что нашли своего единственного (свою единственную), которую (которого), чтобы не потерять, необходимо обвести вокруг аналоя. Не существовало более надёжного колышка для реальной привязи, служащей заменой слабеющих с годами чувств.
С Дарьей Фроловной и Сергеем, Борисовичем произошла самая обыкновенная история. В ней двое действующих лиц. Присмотримся к ним ретроспективно. Восемнадцатилетняя, зрелых форм девушка, обладающая внешностью не броской, но приятной тёплым выражением золотых глаз и какой-то осязаемой на расстоянии физической и нравственной чистотой. И тридцатичетырёхлетний, с мужественным лицом и романтической сединой художник (с офицерской выправкой). Эта пара оказалась
