отстанет от меня и мы наконец перейдем к делу, но Порх-младший не унаследовал хватки своих предков и время не ценил.
– А еще что известно? – печально спросил комендант. – Ты садись давай, я травы заварю. Расскажешь, как там родичи…
– А мое заселение? – напомнила я причину своего появления на пороге его кабинета.
– Потом обсудим, – отмахнул от работы комендант. – Ты лучше про деда расскажи? Как они там? Родители, может, и не хотят про них ничего знать, а я скучаю. Малый совсем был, плохо их помню, всего раз к нам приезжали.
Кажется, я все-таки ошиблась. Что-то от истинного гномьего наследства досталось и мастеру Порху. И за любовь к семье, особенно гномьей ее части, я могла простить ему все остальные странности. Ведь могут у хорошего человека быть свои недостатки? Могут.
– Хорошо, расскажу, – пообещала я. – Только я скажу, чтобы меня не ждали?
Я покосилась на дверь, намекая, что, кроме отбывающих наказание студентов, там имеется еще и группа поддержки, которую стоило бы успокоить и отпустить, раз уж выволочка превращается в посиделки без регламента.
– Скажи, – разрешил почти гном и поднялся на ноги.
До этого момента он сидел, и я не могла заметить одну интересную особенность своего собеседника. Но стоило ему выпрямиться в полный рост, я не сдержала удивленного восклицания. Любой, кто видел гномов два-три столетия назад, не верит нынешним рассказам об их среднем росте, едва ли ниже обычного человеческого. Но мастер Порх-младший и верующих способен был удивить. В отличие от своих горных собратьев, комендант был высок. Даже по людским меркам. Как будто эльф какой-то! Мне с моим средним человеческим стало как-то не по себе, когда я прикинула, насколько Савелиус выше меня. Да в нем же не меньше двух метров! Гномик… Маленький…
От удивления я даже забыла, что должна изучать пол, а не лицо своего собеседника. Но и тут было на что посмотреть. Мало того что ростом вышел, так еще и уши имел не гномские, лопоухие, а аккуратные эльфячьи, с заостренными кончиками. Если бы еще черты лица не подкачали, вообще от эльфа бы не отличить было, но лицо коменданта походило на вытесанный камень. Грубые линии, практически не обозначенный нос, глаза разве что – большие и наивные, как у новорожденного эльфа.
– Да, сам знаю, уши немного великоваты, – повинился гном, как будто один градус кривизны бросался в глаза и затмевал все остальное.
– Бывает, – совсем уж непочтительно протянула я, не зная, как себя вести с настоящим чудом. Учитывая, что в роду Порхов вот уже десять столетий рождались только мальчики, сомневаться в расовой принадлежности маменьки мастера не приходилось.
– Ну, ты скажи там, чтобы расходились. И этим, поэтам, тоже амнистия. В следующий раз, как попадутся, – отработают, – пообещал Савелиус, вспомнив про обязанности коменданта. Эта рассеянность ему явно от эльфов досталась, как и всепрощение по случаю праздников. Испортила матушка
