захотеть. Будто былое величие способно возродиться одной только волей кучки людей.
Впрочем и эта непрошеная мысль задержалась в его голове лишь на короткий миг. У Скомороха была цель, о ней только и следовало думать.
Созерцание развалин, запущенных садов и грязных улиц направило мысль в более приземлённое русло. «Есть, где укрыться», – отметил Скоморох. В русское подворье ему соваться не след. За паломника-то он легко бы мог себя выдать, но как провести Алексия? Обладая цепкой памятью, тот наверняка узнает бывшего товарища Калики. А узнав, задумается. Так что лучше наблюдать за монахами исподволь. И ждать удобного для расплаты часа.
В двух кварталах от логова викария, ему приглянулись густые заросли. То был запущенный сад, в тени которого некогда отдыхал какой-нибудь имперский сановник. В глубине зарослей белели камнем останки большого дома. Но Скоморох не стал искать крыши. Ночная прохлада ещё не переборола зной и обыкновенная трава показалась ему царским ложем.
Глава II. Игра
Несколько дней монахи почти не спали, прочёсывая город в поисках слухов, сведений, намёков. Они меняли одежды, причёски, учили на ходу языки, уходили с подворья то богатыми купцами, то грязными нищими. Русское серебро превращалось в выпивку, выпивка в знакомства, знакомства в слова. Среди сплетен и пустой болтовни попадались и ценные сведения.
Алексий уже побывал в Софии, во Влахернах, в нескольких монастырях и храмах помельче. Он договорился о приёме у патриарха, хотя печатник заявил, что Каллист будет занят другими делами ещё неделю.
Отсрочка вполне устраивала Алексия. Он торопил монахов, ибо соваться к властителям намеревался только имея чёткое представление о жизни имперской столицы.
Это на Руси, вернее только на Москве, его назначение не вызывало сомнений. Здесь же слово предшественника было почти пустым звуком. Ещё год назад, провозглашая Алексия своим преемником, Феогност особо предупреждал:
– Главная загвоздка – твоё русское происхождение. Как преодолеть эту препону, я не знаю. Тебе придётся выдумать что-нибудь самому. Не все митрополиты и епископы выступают против местных соискателей, есть и такие, кто поддерживает нас, но их, к сожалению, мало. Я дам тебе имена людей, к которым ты сможешь обратиться за помощью… Особенно запомни одно имя – Георгий Пердика. Он занимается русскими делами и сочувствует Москве. Но имей в виду: Византия – страна лживая и коварная. Нельзя верить словам, нельзя верить улыбкам. И вчерашний друг запросто обернётся врагом.
Митрополит знал о чём говорил, ибо сам был уроженцем Константинополя.
– Первым делом следует выяснить, какое из течений будет находиться у власти, – наставлял Феогност, – паламиты или варлаамиты. Здесь легко попасть впросак, так что будь осторожен.
О диспутах вокруг учения Григория Паламы, на которые поначалу собиралась вся столица империи, Алексий знал лишь в общих чертах. И Киев, и Москва
