поговаривают, давно платит дань султану. Тот до поры терпит христианские власти, но вертит ими как хочет. Игрушечной этой империей заправляют Ангелы. Они уже не те, что прежде, и полагаю, никак не помогут нам.
В самом Константинополе большую власть взяли генуэзцы, им на пятки наступают венецианцы, пизанцы и прочие латиняне. Год назад они даже схлестнулись между собой. Говорят вышло большое морское сражение. На этих нам рассчитывать не стоит. Они, конечно, готовы поддержать всякого, у кого есть чем заплатить. Однако требуют в уплату не столько серебро, сколько преимущества во внутренней и внешней торговле. Посему их больше прельщают претенденты на трон, нежели священники.
Из внутренних врагов императора следует отметить остатки зилотов – городской и сельской черни, что однажды успешно захватили власть в Фессалониках. Сейчас они распылены и слабы, но кто знает, как повернётся завтра. Кроме того, в Афинах укрепились альмугавары – каталонцы. С этими пока непонятно. Попробуем разузнать.
Из внешних врагов, помимо латинян, наиболее сильны турецкий султан Орхан и сербский король Душан. И тот и другой имеют виды на Царьград, что не мешает их людям занимать должности при нынешнем императоре. Душан вместе с болгарским братом своим вроде бы раньше держали сторону Иоанна, но в последние годы охладели к нему. Орхан же напротив, усилил своё влияние.
Алексий нахмурился. Разногласия в вере оказались не главным источником византийских интриг, как полагал Феогност. Здесь куда больше сторон и причин. Разматывание змеиного клубка царьградской политики обещало ему сильную головную боль.
– Поставь по монаху на каждое из течений, – распорядился он. – Пусть ищут связи, людей. Пусть втираются в доверие. Заранее нельзя сказать, кто может понадобиться.
– Да, – вспомнил Василий. – Есть ещё одно любопытное течение. Некое тайное общество. Точно разузнать не удалось, но город полнится слухами. Они вроде бы называют себя сумконошами, нищими.
– Союз нищих? – удивился Алексий.
– Да. Есть среди них вероятно и нищие, но большинство, судя по разговорам, только рядится в отрепья.
– Любопытно, – признал викарий. – Пусть кто-нибудь свяжется с ними и выведает подробности.
Итак сети поставлены. Какая-нибудь из хищных рыбёшек обязана в них попасть. Но прежде чем обращаться за помощью к врагам, следовало попытать счастья у нынешней власти. Кантакузин многим обязан Москве. Не без русского серебра он утвердился на троне, не без посредничества московского князя получил договор с ордой, по которому та обязалась воевать на стороне Византии за собственные средства. Нынешний правитель империи мог бы и отдать часть долга, похлопотав за Алексия у патриарха.
Припомнив разговор с покойным митрополитом, Алексий попросил Щербатого устроить встречу с Георгием Пердикой.
Молодой дьякон встретил северян
