Слушайте меня! Я отдаю свою жизнь на заклятие времени! Возьмите мою жизнь, но освободите Русь от той нечисти, с которой я не в силах справиться! Ваша Сила – Моя Воля!
Лишь только он произнес последние слова, как в чистом вечернем небе заиграли зарницы, грянул раскат грома. Сорвавшиеся из ниоткуда две молнии коснулись поднятых к небу рук Василия Ядровского, отразились от них, изменив направление, ударили прямо в скорчившегося на траве Тихона. Вода в речке вспухла бугром, выплеснулась на берег и с головой накрыла обоих, а когда схлынула обратно, Тихона на берегу не было. На том месте, где он только что лежал скрючившись, появился большой, размерами с крестьянский дом, камень-валун. Прозрачный, он быстро темнел, приобретая цвет обычного камня.
Василий опустил руки, обошел камень кругом, четыре раза поклонился до самой земли, каждый раз в другую сторону.
– Сделано, – тихо прошептал, теряя последние силы, Василий. – Всесильное Время, моя жизнь – лишь капля воды в этой реке. Бери её, она твоя!
Он отошел на несколько шагов от камня и стал таять в прозрачном вечернем воздухе. По мере того, как очертания человека становились всё неразборчивей, четче проявлялись контуры небольшого деревца, которое на глазах росло, тянулось ввысь. Василий Ядровский исчез. Теперь рядом с черным камнем росло стройное дерево, раскинув в стороны ветви с яркими зелеными листьями. Откуда-то прилетел легкий вечерний ветерок, заиграл ветками, и листья на них отозвались легким шелестом, словно уставший человек вздохнул перед тем, как погрузиться в долгий и спокойный сон.
5. Уроки Филарета
Филарет закончил свой рассказ, а ребята, собравшиеся вокруг него в кружок, молчали, переживая услышанное.
– Он умер? – несмело спросил, первым нарушив тишину, маленький Владик. – Это… Василий?
Старый волхв обвел всех присутствующих внимательным взглядом, протянув руку, взъерошил короткий ежик волос на голове у спросившего, грустно улыбнулся:
– Заклятие времени – не совсем обычное заклятие. Прибегнуть к нему могут только очень сильные люди и всего один раз в своей жизни. Я не знаю больше ни одного человека, применившего это заклятие, кроме Василия Ядровского. Тот, кто его произносит – добровольно отдает все свои жизненные силы во власть четырех стихий и перестает быть человеком в прямом смысле этого понятия.
– Значит, умирает… – тихо прошептал Владик.
– Не совсем. Он продолжает жить, но в ином состоянии. Василий стал… деревцем, растущим неподалеку от каменной обители оборотня и детоубийцы Тихона. Впрочем, за прошедшие годы деревце превратилось в могучее дерево. Он как бы стал своеобразным сторожем, постоянно присутствующим при темнице своего врага. Василий живет и сейчас, но иной жизнью – жизнью дерева.
Словно искорка промелькнула в Женькиной голове догадка:
– Это дерево, о котором говорила сегодня та странная старуха, да? Это
