style="font-size:15px;"> Но все изменилось. Прежнее положение вещей было неподходящим, потому что «завтра» – исполнение желаний – никогда не наступало. Он умирал, надеясь. Даже в смерти он надеялся на будущую жизнь, но по сути он никогда по-настоящему не испытывал никакой радости, не видел никакого смысла. Но это было терпимо. Оставался только вопрос «сегодня», но оно пройдет, и обязательно наступит завтра.
Религиозные пророки, мессии, спасители обещали ему в раю все удовольствия, которые здесь осуждались. Политические лидеры, социальные идеологи, утописты обещали ему то же самое – не в раю, а здесь, на земле, когда-нибудь в далеком будущем, когда общество пройдет через тотальную революцию, и не будет нужды, классов, правительства, и человек будет абсолютно свободным, и у него будет все, что ему нужно.
И то и другое, в сущности, служит одной и той же психологической цели. Для тех, кто был материалистом, идеологические, политические, социологические утописты были привлекательны; тех, кто был не настолько материалистичен, привлекали религиозные лидеры. Но объект привлекательности был точь-в-точь тем же: все, что вы только можете себе представить, о чем только можете мечтать, что только можете желать, будет дано непременно. И на фоне этих мечтаний нынешние страдания казались весьма незначительными.
Мир был полон энтузиазма; у людей не было депрессий. Депрессия – это современный феномен, и он появился из-за того, что сейчас нет завтра.
Все политические идеологии показали свою несостоятельность. Невозможно, чтобы все люди были равны, невозможно, чтобы пришло время, когда не будет правительства, невозможно, чтобы все ваши мечты сбывались.
Это понимание пришло как настоящий шок. Вместе с ним человек стал более зрелым. Он может пойти в церковь, в мечеть, в синагогу, в храм, но это будет лишь следование догмам, потому что он не хочет в таком мрачном и подавленном состоянии оставаться один; он хочет быть в толпе. Но по сути он знает, что рая нет; он знает, что никакой спаситель не придет.
Индуисты пять тысяч лет ждали Кришну. Он пообещал, что он не просто придет однажды, он пообещал, что всякий раз, когда будут происходить несчастья и страдания, когда порок будет возвышаться над добродетелью, когда хороших, простых и невинных людей будут использовать хитрецы и лицемеры, он будет приходить. Самбхавами юге юге: «Я буду воплощаться на земле в каждом столетии». Но в течение пяти тысяч лет не было ни знака от него.
Иисус обещал, что придет, и когда его спросили – когда, он сказал: «Очень скоро». Я могу растянуть «очень скоро», но не на две тысячи лет; это уж слишком много.
Мысль о том, что наши страдания, боль, тоска пройдут, больше не привлекает. Мысль о том, что существует Бог, который о нас заботится, кажется просто шуткой. Когда смотришь на этот мир, не кажется, что есть кто-либо, кто о нем заботится.
На самом деле, в Англии существуют тридцать тысяч людей, которые поклоняются дьяволу, – только в Англии, в небольшой части мира. Их взгляды неплохо
