и ждите, потому что, если он нечаянно выстрелит, даже док ничем не сможет вам помочь.
Было довольно странно, что все эти мелодраматичные события происходили в один день. Но при такой жаре они не представлялись реальными или неправильными. Мои мозги плавились в черепной коробке, а стены вокруг меня шипели и трескались.
И огромные отвратительные мухи.
Две женщины в цветастых повязках на головах обсуждали статью про Мадонну.
– Прошу прощения, мисс, но мы записаны на прием, – сказал Томми.
Дальше все начало происходить с головокружительной скоростью, и, когда я попытался разобраться, как это было, картинки сменяли друг друга, как в старом видеомагнитофоне, который слишком часто прокручивали.
Медсестра вскочила со своего стула, я увидел в ее изящных пальчиках огромный пистолет, а в следующее мгновение оказалось, что он уже у меня в руках. Видимо, я его у нее вырвал, хотя не помнил, как и когда. Думаю, сказались долгие часы тренировок. Томми скрылся в коридоре, а я, помню, подумал: «Ладно, хватит. Я не знаю, что тут происходит, но нужно отсюда валить. Проклятье, я вполне могу выскочить на улицу, пробив одну из тонких стен».
Но я не стал ничего такого делать, а последовал за своим сержантом.
Коридор был завешан выцветшими на солнце плакатами. Я даже успел разглядеть афиши фильма «Инопланетянин» и Шона Коннери в роли Джеймса Бонда, но уже в следующее мгновение мы остановились перед дверью. Кто-то написал на ней жирным маркером «ДОКТОР».
– О господи, – проговорил Томми. – Сейчас это очень кстати.
Он вошел, я за ним, медсестра не отставала, обзывая нас сукиными детьми. Оказавшись внутри, я увидел что-то вроде операционной с пластиковым полом и мужчину в белом халате, который в этот момент воткнул в пенис какого-то парня огромную иглу шприца, наполненного вязкой красной дрянью.
Неожиданно я понял, что мне уже совсем не любопытно, куда меня привел Томми, которого вытошнило прямо на пол, и во все стороны полетели брызги.
– Вонючие ублюдки, – возмутился доктор. – Здесь должно быть стерильно.
Вот так я познакомился с Зебулоном Кронски.
Остальное – потом.
В прежние времена я мог бы домчаться на «Лексусе» до аэропорта Ньюарка и бросить его там на долговременной стоянке. Сейчас же, из-за ужесточившихся мер национальной безопасности, машину стали бы проверять со всех сторон, сверху и снизу, не теряя особо время. Поэтому я доехал до автобусной станции и припарковал внедорожник около мусорных контейнеров. Я не сомневался, что у меня была фора примерно дней в десять, прежде чем ее обнаружат. Если повезет, какой-нибудь мальчишка угонит автомобиль, выбросит где-нибудь тело и, таким образом, запутает все следы.
Я прошел около шести кварталов от станции, затем остановил такси и, не испытывая ни малейших угрызений совести, заплатил водителю одним из полтинников Баррета.
Да пошел он, ублюдок пытался меня зарезать.
Я
