она, в погядке! – поспешно заверил меня Мерлин.
– Докажи! – потребовал я.
– Запгосто.
Мерлин и не пошевелился, а на чистой стене вдруг вспыхнули искорки, соткавшиеся в широкое тонкое полотно, на котором, как в кинотеатре, демонстрировался фильм. Немой, зато в цвете. Сначала горный пейзаж, наезд камеры, готический замок на склоне – высокие шпили, стрельчатые окна… Приближение. Через раскрытое окно, в середину… Украшенная цветами спальня, кровать с балдахином, на ней женщина в белом. Ее лицо скрывала от меня ниспадающая ткань, но потом угол обзора поменялся, и я узнал Юлю. Глаза закрыты, а лицо безмятежно. Белокурые волосы дивно контрастируют с темно-синим шелком подушек.
Я смотрел на нее как в оцепенении, просто смотрел, стараясь не выпускать на волю страх. Восково-бледная кожа, чуть ввалившиеся щеки, бледные губы… Как в той поговорке? Хороша, хоть в гроб клади. Вот именно так она и выглядела, словно мертвая.
– Мама! – выкрикнул Рома, дернувшись вперед. – Мама! Вы, уроды! – Это уже к Мерлину. – Что вы с ней сделали?!
– Мама. Да? – прогундосил тот, все еще прикрывая нос. – Ничего не сдегаги. Она спит, пгосто спит… – Мерлин глянул на меня. – Ну, не совсем пгосто…. Закогдована. Но ей не богьно, и снятся тогько пгиятные сны.
– Это должно меня успокоить? А кормить вы ее не пробовали, ур-р-роды?! – Я, забыв о боли и свесившись с края ложа, резко ударил волшебника по рукам, а когда ладони опустились, тут же ухватил его за шнобель. – Она же так во сне от истощения умрет! Отвечай, ворона старая, а то клюв оторву!
– Аа-а-агтуг-г-г!!! – вцепился пра-пра-пра… острыми ногтями в мое запястье – Одпузди, падга!!!
Я разжал пальцы, пра-пра-пра… шустро отполз в угол и уже оттуда злобно блестнул глазенками.
– Згачит, у тебя появигся стимуг ее найти. Моггана вообще хотега… То есть кговь детей Чегного бога сигьна в ней, и… – Он сделал многозначительную паузу, хотя я и так понял, на что он намекает. – Но я ее отговогиг.
– Надо же! Раньше такое с ней редко случалось.
Мерлин покачал головой, что-то бормоча вполголоса. Потом осторожно потрогал исцеленный нос и удовлетворенно кивнул.
– Ваша взаимная ненависть похвальна, – произнес он уже нормальным голосом, – пока она не мешает мыслить трезво. Ты недооцениваешь свою сестру, впрочем, как и она тебя. Это может сыграть с вами обоими плохую шутку.
– Откуда вдруг такая забота?!
– Хватит язвить! – рявкнул из угла он. – А то я уйду, и будете искать свою пропажу сами! Без подсказок и инструкций.
– Уже слушаю.
Не то чтобы я слишком испугался: пришел – так выскажется. Но все же хотелось услышать что-нибудь по делу.
Убедившись, что бить больше не станут, Мерлин встал и не спеша принялся отряхивать мантию. Ромка вопросительно глянул на меня и поднял было костыль, чтоб поторопить предка, но тот щелкнул пальцами, и юный
