добрый! – послышался перезвон колокольчиков, и в шатре показалась голова торговки пряностями.
– Откуда знаешь, что он не шпионит тут? Хо-ро-ший. Втёрся в доверие к самим верхам!
– Что ты такое говоришь, Хава?
– Помолчи! Мала ещё. Если в Пустоши терпят его вонючих козлов, это ещё не значит, что мы готовы терпеть его на на-Шем базаре.
– Как такое можно произнести? – возмущалась Ребекка. – Это «лашон ра»!
– Ничего особенного я не говорю, – настаивала торговка. – Говорю то, что все кругом говорят!
– Да как ты можешь?
– Я-то? Я всё могу. А вот дед твой, похоже, теперь только и может, что охранять бедуинских коз. Охранял бы лучше дороги, чтобы разбойники честных купцов не грабили, – прошипела она.
– Ты несправедлива, Хава.
– Конечно, я несправедлива, когда дело касается твоего деда, – Хава шмыгнула носом и недобро взглянула на Ребекку. – Потому что знаю много. И про бедуина и о пещерах.
– Что-то я тебя не пойму! – Зара в мгновение ока оказалась рядом с торговкой пряностями, внимательно изучая её взгляд. Хава расхохоталась, и панибратски оттолкнула от себя локтем хрупкую цыганку.
– Ясновидящая? – скалилась она. – Всё видишь, всё про всех знаешь, а того, что знают все, не ведаешь?
– И что же знают все? – с вызовом спросила Ребекка.
– Все знают, – ответила Хава, – что запрет появляться в пещерах касается не всех, хотя все знают, что в них хранят.
– И что же это? – спрашивала Ребекка.
– А ты не знаешь?
– Я не знаю.
– В пещерах что-то прячут. Одни люди говорили, что ессеи туда свитки свозят. А другие рассказывают, будто сикарии в пещерах оружие прячут. И самое опасное из этого оружия – Ковчег Завета.
– Меньше слушай сплетни, и сама остерегайся их множить. – Выпалила Ребекка.
– Сплетни! Как же, – обиженно поджала губы торговка. – И то, что вы с дедом зачастили в пещеры – тоже сплетни?! А дорогу охранять некому!
– Женщина! – Повысила голос Зара. – Тебе лучше покинуть мой шатёр!
Она проводила торговку длинным взглядом, обещавшим той неприятности.
– А что я? – говорила та, пятясь к выходу – Я лишь повторяю то, что люди болтают.
– Тебе лучше попридержать свой длинный язык, а то, не ровен час, люди будут говорить, что пропала Хава, и что нет в городе больше пряностей.
С наигранным криком ужаса выскочила из шатра Хава, а у Зары подкосились ноги и она села на ковёр. Чтобы успокоиться, она принялась разглаживать юбку.
– Это из-за меня она себя так вела, – сказала Ребекка. Я была в пещерах, и она об этом откуда-то знает.
– Как? – удивилась Зара, перейдя на тон заговорщика. – Ты была в пещерах? Но ведь это запрещено. Там ведь стража.
– Ну
