отношений, которые образуют фундамент социального организма. Доминирующий уклад определяет тип социального организма, его принадлежность к определенной формации. Признавая условный, относительный характер различий между господствующими и подчиненными укладами, ученые 1960–1970-х годов, занимающиеся проблемой укладности, исходили из того, что господствующий уклад можно определить как формационный. И исходя из этого, к формационным укладам относятся: первобытно-общинный, рабовладельческий, феодальный, капиталистический, коммунистический. Как известно, в конце 1970-х годов учеными ГДР было высказано мнение, что социалистический уклад также является формационным.
Наряду с формационными укладами существуют и такие, которые в принципе не могут стать доминирующими. Уклады этого типа определялись как неформационные. В качестве примера последних Ю. Семенов, предложивший данную классификацию укладов, приводил мелкобуржуазный уклад. Он же сделал вывод о том, что в истории социальных организмов можно наблюдать и такие периоды, когда ни один из существующих в нем общественно-экономических укладов не является доминирующими, т. е. не определяет характер социально-экономического строя общества в целом. Такое общество не может быть отнесено ни к одной общественно-экономической формации. Оно может быть определено как переходное. Но при исследовании истории экономики России возникает вопрос: означает ли переходность промежуточный период между формациями? Для ответа на него представители «нового направления» расширили применение понятия у клади ости для России за счет исследования российского типа крепостничества. Их заслугой (А. Анфимов, М. Гефтер) было рассмотрение эволюции крепостнического уклада в сельском хозяйстве под углом зрения его влияния на процесс не только первоначального накопления капитала, но и воспроизводства капитала. Заслугой представителей «нового направления» было рассмотрение пореформенной эпохи в России не через призму пережитков крепостничества, как это происходило до дискуссий 50–60-х годов, а как систему, в которой существовал крепостнический уклад со своими закономерностями развития, влиявшими на формирование монополий. М. Я. Гефтер, наиболее выдающийся представитель «нового направления», высказал смелое по тем временам утверждение (так как оно противоречило В. И. Ленину) о смешении в господствующей концепции капитализма как исторической среды с земледельческим капитализмом в собственном смысле слова. Является ли ситуация, сложившаяся в пореформенной российской деревне, переходной? А если переходной, то к чему?
Ответ на этот вопрос М. Я. Гефтера в дискуссии 60-х годов начинался с обращения к известному утверждению либерального народника П. Ф. Даниэльсона, который после голода 1891 г. настаивал на том, что Россия непосредственных производителей, вовлекаемая «сверху» на путь капитализма, фактически идет назад. «А теоретически куда мы идем?» Энгельс, как известно, отвечая на эти вопросы Даниэльсона, исходил из следующих
