tle>Я, или Совсем обычная жизнь
И жили они все долго и счастливо… Как много в этих словах всего создающего мир и лучшее в душе человека, только не все смогут придать значение им. Не все смогут даже осознать сказанное. Ведь на любом уровне жизни можно такое сказать, тем более если для определенных людей это предел жизни, но не каждый сможет объяснить другим, как пройти так же легко тот путь, что прошел он. Не каждый сможет осознать сказанное про жизнь, сказанное про что-то лучшее в его не лучшей жизни, чтобы не угробить своими словами других, своей же бессознательностью. Словно слова ничего не значат. Но это если задуматься. А если не думать и дальше, то и любые действия ничего не значат, если они не направлены на цель влюбить в себя мир или хотя бы быть для него чем-то, кем-то…
Разбегаюсь. Ноги заплетаются во всей конструкции. «Как неваляшка вырядился», – думал я, поднимаясь после очередного неудачного взлета. Взмахи, вихляния всем телом, как резина. Главное – пластичность. Не будешь чувствовать гармонию движений – не получится не злиться. Немного злости и снова падение. Обычно небольное, но все же падение. Крылья становились тяжелыми. Наверняка просто устали руки. Все мечты покрасоваться перед близкими, друзьями и врагами улетучились еще до того, как взлетел. Вернее, даже до создания крыльев. Хотя только эти мысли и грели меня в моем холодном одиночестве. Все же они исчезли. Заменились или убились другими. Мысли исчезали, как и время, отведенное на осуществление крыльев. Даже заменяясь во времени, исчезали снова. Что-то ломалось во мне. Изменялось. Больше не хотелось кому-то что-то доказывать или жить для кого-то. Может, не было людей, нуждающихся во мне, может, я стал человеком, не нуждающимся ни в ком. Нет, конечно, хотелось похвастать своими крыльями. Но, наверное, не с такой стороны и не так сильно, как раньше. Отвлекся, о своих мыслях позже.
Можно поджимать и растягивать ноги, как белка-летяга. И все равно растягивать можно на некоторой высоте. Не сразу. Также быстрота мешала размеренности и приводила к разрозненной работе всего механизма. Взлететь получилось, плавно и быстро. Одышка, захлебывающееся дыханье, уставшие движения, отдававшиеся болью в мышцах всего тела. Как загнанная лошадь. Небольшой полет не принес облегчения, но со всеми приготовлениями и попытками взлететь пришла усталость, которая отключила меня, как только я добрался до кровати.
Но это было в начале моего пути. Начале, которое вспомнить становится все труднее. В то время у меня, как и у всех мальчишек, были друзья, и мы делили с ними радости и невзгоды. Радостей, казалось, было больше. Ну в дружбе же всегда так: можно поделиться даже бедой, словно плохой землей, а в итоге все все равно забывают, перехватывая хорошее друг у друга. И в начале, перед тем радостным летом, мне захотелось совершить что-то, сделавшее бы меня в глазах друзей и знакомых значимым человеком. В нашей компании я был почти единственным и не запоминающимся другом. Каким я себя считал, по крайней мере. Был еще один, Серега, причем тезка, но он же был в той компании друзей раньше, нежели переехавший в новый дом я. Поэтому тот Сергей, возможно, и был тогда тихоней и паинькой больше чем я, все же был важнее моего желания быть ближе к новому шутнику в новой после переезда моего для меня компании, который грустил по вечерам, умеющему найти любые игрушки и вечно дающему советы, но самому их не соблюдающему. И так вот, этим своим решением сделать что-то для общей радости, дабы понравится всем и шутнику (после, мечтателю), как оказалось, не только обрубил себе связь тогда с миром, но и встал по сути на путь взросления. Пока мысли не покидала мечта, сложившаяся из рассказов и сказок, сделать крылья, способные при определенном механизме взмахов поднять тело человека в воздух, желание оставаться в одиночестве крепло во мне и даже новый понравившийся друг, не мог оторвать от него. Даже идеи о необходимых передышках, требующихся в любой деятельности – мысленной или трудовой, не важно, не возникало. Но вот друзья мои новые, показывая, что чем больше компания, тем веселее, все же вытаскивали меня из дома сначала, а после и из леса звонками, где прятался со своими чертежами, инструментами и механизмами. Но на самом деле крылья я решил смастерить потому, что в детстве начитался книг об этом, и хотелось просто проверить, есть ли в наш век, с его новыми технологиями, возможность создать подобное. Пускай не получится, но попытаться стоило. На крайний случай можно с зарисовками своими альбом комиксов сделать. Только и мысль о комиксах пришла позже. А сначала были невыполнимые проекты. Такие как: достать сверхпрочную пленку, специально для меня выточенные детали из легкой и прочной стали и так далее. Все было бы гораздо проще, не будь я ребенком. Тогда не пришлось искать бы взрослых, не вникающих в проблемы, для чего это нужно, а просто заказывать на их имена и надеяться, что они не увидят посылки. Еще сложнее было доставить посылки незамеченными в только что начавшее строиться убежище, как я его назвал, на заброшенной поляне. И все вроде бы здорово проходило, только постоянно казалось, что за тобой следят, и нужно успеть все как можно быстрее. Сложно, в общем.
Так и началось это нехитрое с виду
