планетолет. И чуть не сбили с ног кордамона, который имел намерение, судя по всему, выйти наружу. Еще секундой позже, и он успел бы закричать. Но тут получив удар в лицо, он оказался на полу, а еще через секунду Нэл зажал ему рот рукой и поволок вглубь шара. Кордамон оказался довольно настырным. Поэтому нам пришлось применить силу, причем сделали это, надо признать, несколько перестаравшись. Временно мы решили его связать и завязать рот, чтобы не вздумал поднимать шума, когда придет в себя. Покончив с этими делами, мы молча приблизились к пульту управления и, надо признаться, тупо уставились на него.
С первого же взгляда нам стало понятно, что никакие наши познания в управлении космических кораблей здесь не помогут – тут кнопок, рычажков и прочей ерунды было раз в пять больше, чем на земном космическом лайнере, вмещающем десять тысяч пассажиров. По сравнению со всем этим хозяйством, пульт управления нашего «Ганимеда» казался пультом для самоката.
– Черт возьми! В этой мозаике и за неделю не разобраться, – озабоченно заметил Нэл. – Очевидно, их планетолеты либо не имеют компьютерного управления, либо имеют самое примитивное, поэтому здесь столько всего.
– Как же нам быть? – Мы беспомощно посмотрели друг на друга. Было очевидно, что если мы в ближайшие минуты не сможем отсюда улететь, что нас отсюда унесут без нашей помощи.
Вдруг у нас за спиной раздался высокий голос. В своей неудаче мы даже забыли о ее существовании.
– Знаете, я пожалуй могла бы попробовать поднять его, но я ни за что не ручаюсь, и с посадкой у меня всегда бывают проблемы, – немного взволнованно произнесла кордамонка.
– Ты можешь разбираться в этом кошмаре? – удивился я.
– Да. Когда-то я обучалась на пилота, но потом бросила это занятие.
– Почему?
– Это длинная история. Расскажу как-нибудь потом.
В планетолете было два кресла перед пультом и два сзади у стен. Несмотря на малые размеры, нам четверым в этом шаре было довольно просторно. Из сострадания мы усадили кордамона в кресло и пристегнули ремнями. В противном случае его бы здорово побило о стены, особенно если принимать во внимание ту резкость, с какой мы рванули от земли. Кордамонка некоторое время внимательно изучала пульт, затем робко потянулась к какой-то клавише немыслимого голубого цвета. С мягким, даже чуть мелодичным позвякиванием люк закрылся. Впрочем я предпочел бы, чтобы это позвякивание было немного тише, потому что нам было выгодно не привлекать внимания как можно дольше.
Кордамонка села за пульт, а мы с Нэлом встали по обе стороны от ее кресла. Она несколькими манипуляциями включила экран перед нами, и теперь мы видели лес. Я спросил, нельзя ли дать боковой вид, она ответила, что сейчас поищет, как это сделать, так как пульт немного нестандартный, отличающийся от учебного.
– Не надо, лучше не отвлекайся, а займись взлетом, –
