него заблестели глаза. Он лучезарно улыбался. Раздражения как не бывало.
– За чем же дело стало! – воскликнула Джулиана. – Ты отличный водитель, мигом домчим.
– Вообще-то не думаю, чтобы знаменитости пускали к себе кого ни попадя, – задумчиво произнес Джо. – Особенно когда поклонников слишком много.
– А почему бы не попытаться? – Она схватила его за плечо и настойчиво добавила: – В худшем случае он нас выгонит. Ну пожалуйста, Джо!
– Хорошо. Но сначала купим все, что нужно, и оденемся с иголочки, – рассудительно ответил Джо. – Внешний вид – это очень важно, по одежке встречают… А еще, может быть, возьмем в Шайенне напрокат новую машину?
– Да, – кивнула Джулиана. – А еще ты подстрижешься. И я выберу тебе одежду, ладно? Я привыкла одевать Фрэнка – мужчины в этом деле ничего не понимают.
– Да, у тебя хороший вкус, – произнес Джо, бросая взгляды на дорогу. – Да и в остальном… Пожалуй, будет лучше, если ты сначала ему позвонишь. Познакомишься.
– Себе я тоже сделаю прическу, – мечтательно протянула Джулиана.
– Конечно.
– Я даже не побоюсь подняться к нему и нажать на звонок, – похвасталась она. – Только раз живем. Наш брат не из пугливых. Эбендсен – такой же человек, как и все мы. Может, он даже обрадуется, узнав, что кому-то не лень было ехать к нему в такую даль, чтобы поделиться восторгом по поводу книги. Скажем: «Мы приехали за автографом, будьте любезны, распишитесь на форзаце…» Правда, эта книга для автографа не годится, очень уж затрепана, надо купить новую.
– Купим все, что пожелаешь, – пообещал Джо. – Мелочи сама продумай – какие слова говорить и что делать. Ты сможешь, я знаю. Красивая девчонка кого хочешь окрутит. Да он настежь распахнет дверь, как только увидит, какая ты красотуля! Только вот что: давай без дураков.
– Ты о чем?
– Скажешь, что мы женаты. Не хочу, чтобы ты с ним то да се… ну, сама понимаешь. Слишком большая плата за гостеприимство. Гляди у меня, Джулиана.
– Ты сможешь поспорить с ним насчет предательства Италии, – сказала она. – Как со мной спорил, помнишь?
– Обязательно. Мы все обсудим. – Джо кивнул и надавил на акселератор.
На следующее утро господин Нобусукэ Тагоми встал с постели в семь часов по времени ТША и направился было в ванную, но передумал и раскрыл «И-цзин». Скрестив ноги на полу, Тагоми стал перебрасывать из ладони в ладонь сорок девять стеблей тысячелистника. Он торопился – ему казалось, будто от ответа оракула зависит очень многое.
Наконец перед ним выстроились все шесть черт. Гексаграмма 51! «Молния»!
«Возбуждение. Свершение. Молния приходит, и воскликнешь: ого! А пройдет, и засмеешься: ха-ха! Молния пугает за сотни верст. Но она не опрокинет и ложки жертвенного вина».
Что это значит? Он нервно оглядел гостиную. Что-то произойдет? Что? Он вскочил и, тяжело дыша, застыл, выжидая. Ничего. Автоматическая реакция на шок дыхательного и всех соматических процессов,
