они нарушили советскую границу. Впредь, до особого распоряжения, наземными войсками границу переходить не разрешалось. Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации на глубину германской территории до 100–150 км приказывалось уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск, а также Кёнигсберг и Мемель.
Об атмосфере, сложившейся в Генштабе в начале войны, свидетельствует А.М. Василевский. Основная нагрузка легла на Оперативное управление Генштаба. По образному выражению Александра Михайловича, оно «превратилось в некий улей, куда прилетавшие с линии фронта “пчелы” доставляли информацию, подлежащую немедленной обработке». Она поступала в зал заседаний, где операторы вели карты обстановки, передавали в войска указания, принимали новую информацию, писали справки и донесения. Группа операторов во главе с полковником В.В. Курасовым обобщала все эти материалы и готовила доклады в Ставку Тимошенко и Жуков, учитывая, что вооруженная борьба приобретает все более широкий размах, пришли к выводу, что один человек не в состоянии осуществлять руководство действующей армией. Об этом они в 9 часов утра доложили Сталину, предложив создать Ставку Главного Командования. Проект директивы к этому времени уже был разработан в Генштабе. Однако Сталин решения не принял, хотя прекрасно понимал, что те, кто по долгу службы должен был руководить военными действиями, ни шагу не сделают без его разрешения. Так терялось самое драгоценное в той обстановке – время!
Задачи, определенные в директиве № 2 Главного военного совета, были нереальными. Большая часть стрелковых дивизий первого стратегического эшелона была расчленена противником, некоторые оказались в окружении. Механизированные корпуса, способные нанести ощутимые встречные удары, находились на большом удалении от участков прорыва противника. Авиация Красной Армии потеряла около 1200 самолетов, в том числе Западный Особый военный округ – 738 самолетов[32]. Ситуацию усугубляло и то, что Генштаб не имел точных разведывательных данных о противнике и характере его действий, так как связь со штабами фронтов часто прерывалась. Несмотря на это, первый заместитель начальника Генштаба генерал Ватутин, руководствуясь планом стратегического развертывания, подготовил директиву № 3 военным советам Северо-Западного, Западного, Юго-Западного и Южного фронтов. Эта директива была отправлена адресатам в 21 час 15 минут 22 июня за подписями Тимошенко, Жукова и Маленкова. В директиве ближайшей задачей войск на 23–24 июня ставилось: «а) концентрическими сосредоточенными ударами войск Северо-Западного и Западного фронтов окружить и уничтожить сувалкскую группировку противника и к исходу 24.6 овладеть районом Сувалки; б) мощными концентрическими ударами механизированных корпусов, всей авиации Юго-Западного фронта и других войск 5 и 6 А (армий. – Авт.) окружить и уничтожить группировку противника, наступающую в направлении Владимир-Волынский, Броды. К исходу 24.6 овладеть районом Люблин»[33].
См.: 50 лет Вооруженных Сил СССР. С. 259.
Цит. по:
