своему географическому положению Англия спокойно воспринимала рост сухопутных армий на континенте. Но на море все было иначе. Британский флот был для страны одновременно щитом, инструментом для демонстрации силы и пуповиной, связывающей метрополию с остальным миром. Каждый школьник знал, как английский флот в XVI в. отразил натиск испанской Непобедимой армады (в чем ему отчасти помогла погода и некомпетентность противника). Точно так же все помнили и о роли флота в победе над Наполеоном в начале XIX столетия. Именно с помощью флота Британии удалось одолеть Францию в Семилетней войне и создать империю, раскинувшуюся от Индии до Квебека. И Британия определенно нуждалась в военном флоте для того, чтобы защитить эту империю и всю свою мировую сеть торговых связей и инвестиций.
Такой взгляд на вещи разделяла не только английская верхушка, но и большая часть общества. Все британцы, независимо от политических взглядов и социального положения, гордились своим флотом и «двухдержавным стандартом». Корабли для зрителей морского парада 1902 г. были арендованы множеством самых разных организаций – начиная от туристического агентства Томаса Кука и заканчивая элитным клубом Оксфорда и Кембриджа, а также Кооперативным обществом государственной службы. Когда в 1909 г. флот организовал в Лондоне недельное представление с бутафорскими сражениями, фейерверками и специальной программой для детей, то его, по различным оценкам, посетило около 4 млн человек[280]. Тирпиц, Вильгельм и прочие сторонники усиления германского флота, который должен был бы бросить вызов Британии, никогда полностью не отдавали себе отчета, до какой степени жизненно важен был Королевский флот для англичан. Это заблуждение обошлось дорого как самим германским лидерам, так и Европе в целом.
«Империя держится на Королевском флоте», – сказал адмирал Джон Фишер – и на этот раз он не преувеличивал[281]. Процветание страны в будущем и стабильность британского общества тоже, как многие полагали, зависели от морского могущества. Сам успех Англии, которая в XIX в. стала первой индустриальной державой мира, одновременно был ее же «ахиллесовой пятой». Устойчивость британской экономики зависела от возможности импортировать из-за океана сырье и экспортировать произведенные товары. Если бы Британия лишилась господства на море – разве не оказалась бы она тогда в зависимости от тех, кто им завладел бы? Кроме того, к 1900 г. Англия уже вынуждена была полагаться на импорт продовольствия, чтобы кормить свое растущее население, – около 58 % калорий, потребляемых британцами, попадали в страну по морю, и – как позже показал опыт Второй мировой – не было уже никакой возможности скомпенсировать эти показатели за счет увеличения сельскохозяйственного производства внутри страны[282].
Еще в 1900 г., задолго до того, как кайзер Вильгельм и адмирал Тирпиц приступили к постройке германского линейного
Rüger,
Rüger, «Nation, Empire and Navy», 162.
Offer,
