Моим бы ласточкам показывать как тренировочный тест: «Что вы видите на картинке?». Ну, когда в слезах и соплях приходят – лучше не показывать, наверное. А можно на всем протяжении тренинга демонстрировать, в начале, в середине, в конце, без нажима: ну, очень мне нравится художник, взгляните еще раз. Будет понятно, меняется что-то в сознании потерпевшей от любви – или никакого толку и Ритины усилия бессмысленны.
Рита уже в третий раз перечитывала «женскую библию XX века» – Симона де Бовуар, «Второй пол», – выводы аристократки озадачивали. Легендарная интеллектуалка явно подтасовывала карты под сукном.
– Павел, я не понимаю, зачем Симона бросила в массовое сознание эти глупости: женственность – удел потаскушек, семья – зло, свободный союз двух равных индивидуумов, преодолевших свои естественные различия, – единственный выход. Как можно отрицать женственность? Извести женское начало – губительный замысел, для себя она вот это самое «Я – женщина» обозначила как основную цель жизни. Все, что природой заложено – проверить на собственном опыте, потом рассказать себя, проартикулировать по слогам, что это значит – жить как женщина, мыслить как женщина. И чувствовать все, что доступно только полноценной женской особи, каковой она, кстати, действительно была. Умна и неотразима, изысканна, в нее влюблялись, страдали мужчины и женщины, а она работала как вол, ее выносливости можно позавидовать.
В юности встретила гения, масштаб его вычислила мгновенно – о, удача! сразу поняла, что подруга Сартра – это победный флаг, пусть он тяжелее камня оказался. Камень на сердце вместо мотора – какую силу нужно иметь, чтобы нести с гордостью, вместо того чтобы погибнуть от тяжести невыносимой. Я сбивчиво излагаю, перескакиваю, но ведь она прекрасно понимала, не могла не понимать, что не альтернатива, а болото; полные компромиссов свободные союзы вместо традиционной семьи, полной компромиссов, только и разница… то есть разницы никакой, а для последовательниц – не аристократичных, не элегантных и неизворотливых, имя им легион, – желание следовать ее примеру обернется трагедией.
И эти трагедии на меня валятся чуть ли не каждый день – в виде исповедей, но страдаем вместе. Чтобы помочь справиться – путь один, другого не знаю – пережить проблему как свою собственную. Наталья Петровна, самый свежий пример из практики, еще совсем недавно яркая красавица брюнетка с инфернальным взглядом.
– Рита, не говори пошлостей, какой такой «инфернальный взгляд». Баба и баба, еще одна клиентка, все просто.
– Ага, феминистки термин «мизогиния» через слово повторяют. Не любишь ты женщин, Павел.
– Рита, я скромный научный сотрудник, историк кинопроцесса, Америка, XX век. Интересы мои далеки от суровой борьбы феминисток за политические права. Наслышан, что все началось с уличных беспорядков, истерики и визг в ходе борьбы за право выбирать мужчин в парламент, на самом деле – трансформации либидо, женщинам хотелось самим выбирать мужчин, но я не
