танцев сочетались с неожиданными для этого светского, почти салонного жанра – остротой ритмической пульсации, волевым импульсом, «пружиной» в быстрых разделах.
Юбилейная концертная программа раскрыла многомерный творческий мир Ю. И. Симонова (включавший в себя и диссонантные, трагические образы вагнеровской оперы, и пародийно-саркастические краски Кащеева царства в «Жар-птице» – и в то же время образы утонченной светской салонности «Славянских танцев» Дворжака, «Венгерских танцев Брамса») – в целом предстал гармоничным и проcветленно-лиричным. Рискну предположить, что интерпретациям главного дирижера Московской филармонии характерна склонность к лирико-эпическим образам, к сочетанию живой, непосредственной лирической интонации и эпической масштабности воплощаемых им образов. Их дополняют юмор, артистизм, пластическая выразительность в передаче характерных образов. Внимание к деталям и вместе с тем масштабность замыслов; яркость контрастов, эффектность кульминаций, мастерски выстроенный «динамический профиль» формы в сочетании с непосредственной эмоциональностью, теплом живого чувства – таковы отличительные особенности, свойственные исполнительскому искусству Ю. И. Симонова.
05.03. 2011
Политический гротеск
В начале сентября 2011 года на сцене московского Большого театра, в рамках Года Испании в России, была представлена малоизвестная опера-антиутопия Курта Вайля «Возвышение и падение города Махагони» (которая ранее никогда не исполнялось в Москве). Это вторая совместная работа К. Вайля и Б. Брехта, после знаменитой «Трехгрошовой оперы». «Возвышение и падение города Махагони» представляет собой полнометражную «серьезную» оперу, в ней использованы разнообразные музыкальные средства (здесь и элементы додекафонии, и зонги, и джазовые средства). Постановку осуществил Мадридский Королевский театр «Реал» (режиссеры – Алекс Олле и Карлуш Падрисса), музыкальный руководитель – Пабло Эрас Касадо, спектаклями в Москве дирижировал Теодор Курентзис. В исполнении участвовали хор и оркестр Мадридского театра «Реал». Опера исполнялась на английском языке в переводе Майкла Фейнгольда.
Философия Махагони – воображаемого города-паутины – в постановке представлена наглядно, беспощадно и несколько прямолинейно. Поскольку в мире все прогнило, и человеку не на что рассчитывать, действие разворачивается на свалке. «Так мы решили представить наше общество потребления, которые сначала использует предметы, людей, а потом просто выбрасывает» – говорит режиссер Алекс Олле.
Создатели спектакля убеждены, что театр должен отражать злободневные проблемы современного общества. «Мы испытываем ложные надежды на то, что хорошее общество может обеспечить нам счастливую жизнь, но это обман, – утверждает Теодор Курентзис. – Современное общество – это большой
