персики и эти, кокосовые орехи. И мясо жареное, на вертеле. И мы все это едим и пьем. А потом опять садимся на машину…
Изюмка зевнул во весь рот и потянулся.
– Слышь, Изюм, а ты хотел бы машину?
– Ага.
– А какую?
– Вездеход, – быстро ответил Изюмка.
– Какую-какую? – Варька вытаращила глаза.
– Вездеход, – объяснил Изюмка. – Чтобы везде можно было проехать. Или еще можно «газик». Тоже хорошо.
– Ну и куда бы ты на нем поехал?
– Туда, где дождь.
– Как это?
– А просто. Я бы выехал куда-нибудь в поле, остановился и слушал, как капли стучат по крыше. А по стеклам текут струйки воды, а внутри тепло и сухо. А вокруг никого нет… Понимаешь?
– Понимаю, – задумчиво сказала Варька, а потом спросила. – А ты, Изюм, стихи часом не сочиняешь?
– Я – стихи? – страшно удивился Изюмка. – Нет, что ты! Это же только поэты…
– Да нет! – возразила Варька. – Это кто хочешь может. Были бы способности. Вот у нас Ольга Ружецкая сочиняет. И всем хвастает. Только, по-моему, у нее никаких способностей нет…..
– Ну так и у меня нет, – улыбнулся Изюмка. – Я вообще неспособный…
– Ерунда! – твердо сказала Варька. – Ты их всех не слушай. Вот мне Алевтина раз сказала, что Пушкин в школе тоже плохо учился. И в математике – ни в зуб ногой!
– Ну, раз Пушкин тоже, тогда я сегодня в школу не пойду! – засмеялся Изюмка.
– Не, не, чего это ты, – заволновалась Варька и строго сдвинула густые, тонко проведенные брови. – Я это совсем не к тому, чтобы в школу не ходить. В школу ты иди… это… обязательно…
Ну вот, видишь, – укоризненно сказал Изюмка, взял на руки сразу замурлыкавшего котенка и вышел из комнаты.
Увидев Изюмку, Серый смущенно улыбнулся и ткнул пальцем в эмалированную мисочку с отбитым краем:
– Вот, все, что есть. Может сходить, купить чего?
В мисочке лежали два обкрошившихся сухаря и полпачки печенья. По обе стороны мисочки стояло два свежевымытых стакана с торчащими из них алюминиевыми ложечками.
– Да нет, дядь Серый, хватит, – сказал Изюмка. – Чего еще ходить!
Серый облегченно вздохнул и схватил чайник.
– Вот сейчас заварочки свежей налью… – пробормотал он.
Изюмка притянул к себе пачку печенья и прочитал, шевельнув губами:
– Привет октябрю! – перевел глаза на Серого и спросил. – Чего это?
– Ну, наверное, от тех, кто это печенье делает, или… ну, не знаю я! – Серый окончательно смутился, ошпарил руку и затряс ею в воздухе.
Это ты что же такое делаешь?! – раздалось от двери, и в проеме появилась уже знакомая Изюмке тетя Лиза, которая вовсе не начальница, а работает в кочегарке. – Чем робенка-то кормишь? Сухарями какими-то заплесневелыми. Неужто б ноги отсохли до стекляшки
