занимался воровством. То загонит на свой двор чужих двух-трёх овец с ягнятами, то телёнка, то поедет с сетью рыбачить и вытрясет из чужой снасти рыбу, заберёт снасти и привезёт домой, то осенью перед рекоставом, если спарятся с его стадом чужие гуси, – присвоит их. Кто мог подумать на Николая Ивановича? Да никто. У Николая Ивановича своего скота был полон двор. Николай Иванович – всеми уважаемый мужик в деревне. Он ещё и церковный староста.
Вся деревня думала, что это дело рук Феди Косарева. У Феди Косарева хозяйства никакого не было. Семья была большая, а поэтому, если у кого что потеряется, или подломят на гумне плеть или украдут рыбачьи снасти, – это непременно сделал Косарев.
Врач долго осматривал тело убитой, но никаких признаков побоев снаружи не было. Не обнаружил ничего и при вскрытии тела. Оставалась неисследованной голова, и доктор приступил к её проверке. На надлобной части головы доктор нащупал пролом черепа. На этом следователь и сделал своё заключение.
На другой день бабку похоронили. На могиле её никто не оплакивал, так как бабка отжила свой век без горя и нужды. После похорон сделали поминки. Пригласили на них всех родственников и соседей. За столом все только и говорили:
– Дай ей Бог царства небесного на том свете.
Два дня шло в деревне следствие, но злоумышленников в убийстве так и не нашли. С этим следственные власти и уехали обратно.
Вася лёг спать пораньше, завтра в школу. Он долго лежал на полатях и не мог заснуть. В глазах то и дело мелькали кадры пройденного дня: то он грибы ломает, то видится большой лес с высокими деревьями, то убитая старуха, лежащая под кустом, и подзывает к себе, чтобы помочь ей встать. Он крепко сжал глаза, стараясь забыться и уснуть, но тут появился урядник и спрашивает: «Не видел ли, мальчик, кого из посторонних в лесу?» Вот старуху начинают резать. Он плотно прижался к палисаднику и смотрит сквозь ветки, а Лёнька отталкивает его и говорит: «Дай я посмотрю».
Он открыл глаза и услышал голос матери:
– Васятка, вставай, пора идти в школу. Ты не забыл?
– Не, мама, не забыл.
Он слез с полатей, умылся и сел за стол завтракать.
– В лаптях пойдёшь иль босиком? – спросила мать.
– Босиком пойду. Тепло на улице-то? – спросил он.
– Тепло.
Мать принесла из сундука новые штаны и рубаху, сшитые из домашнего холста, покрашенные еловой корой вместо краски. Рубаха была выкрашена в один цвет, штаны – в другой. Из такого же холста как штаны, сшит был и пиджак.
Вася сходил в чулан, взял висевшую там сумку, положил кусок хлеба и пошёл в школу. По дороге зашёл к Лёньке. Тот его уже поджидал. На улицу также вышли деревенские ученики: Феоктиста Косарева, Манька Борисова, Коля Вихорев, все вместе пошли в школу.
На этот раз они с Ленькой Кириловым сели на третью парту напротив доски. После звонка, перед началом урока учительница прочитала
