не совсем, a только на три четверти с дробью. Немедленно он вышел на крыльцо.
– Ступай, Джой, позови этого джентльмена и скажи, что мы с м‑ром Пикквиком станем ждать его у деревьев перед грачами. Ты покажешь дорогу.
Сонливый толстяк поворотил налево кругом, a м‑р Уардль, как новый Робинзон Крузо, положил на плечо оба ружья и вышел из садовой калитки.
– Вот мы здесь и остановимся, – сказал пожилой джентльмен, когда он и м‑р Пикквик подошли к деревьям, унизанным на своих верхушках гнездами грачей.
– Что ж мы станем делать? – спросил м‑р Пикквик.
– A вот увидите.
Пожилой джентльмен принялся заряжать ружье.
– Сюда, господа, сюда! – воскликнул м‑р Пикквик, завидев фигуры господ Снодграса, Винкеля и Топмана.
Пикквикисты только что вышли из садовой калитки и направляли свои шаги к жилищу грачей. Жирный детина, не зная наверное, какого именно джентльмена должен он позвать к своему хозяину, пригласил их всех до одного, рассчитывая весьма благоразумно, что в таком случае не будет никаких недоразумений.
– Поздненько вы встаете, м‑р Винкель, – проговорил пожилой джентльмен. – Исправный охотник не станет дожидаться солнечного восхода.
М‑р Винкель отвечал принужденной улыбкой и принял поданное ружье с такой прискорбной физиономией, которая, в метафизическом смысле, могла бы скорее принадлежать невинному грачу, томимому предчувствием насильственной смерти.
Пожилой джентльмен свистнул и махнул рукой. По этому знаку двое оборванных мальчишек, выступивших на сцену под дирекцией нового Ламберта[1] в детской форме, начали карабкаться по сучьям двух ближайших дерев.
– Зачем здесь эти ребята? – спросил м‑р Пикквик взволнованным тоном.
Ему вдруг пришло в голову, что несчастные мальчишки, в надежде приобрести скудную плату за свой риск, промышляют тем, что делают из себя живые мишени для пуль неопытных стрелков. Его сердце облилось кровью.
– Им надобно вспугнуть игру, ничего больше, – отвечал, улыбаясь, м‑р Уардль.
– Что?
– Вспугнуть игру, то есть, говоря на чистом английском наречии, расшевелить грачей.
– Только-то?
– Да. Вы успокоились?
– Совершенно.
– Очень хорошо. Могу я начать?
– Сделайте милость, – сказал м‑р Винкель, обрадованный тем, что очередь до него дойдет не слишком скоро.
– В таком случае, посторонитесь. Ну, мальчуган!
Мальчишка свистнул, закричал и принялся раскачивать ветвь с грачиным гнездом. Встрепенулись юные птенцы, подняли встревоженный говор и, размахивая крыльями, с участием, расспрашивали друг друга, зачем зовет их беспокойный человек. Ружейный выстрел был для них громогласным ответом. Навзничь пал один птенец, и высоко
Daniel Lambert – известный чудак, жирный, высокий и толстый. Он жил в Лондоне и показывал себя за деньги, как редкое произведение природы. Его имя сделалось нарицательным.
