следующим образом: «Когда же кто-либо делает попытку рассуждать, он, минуя ощущения, посредством одного лишь разума, устремляется к сущности любого предмета и не отступает, пока при помощи самого мышления не постигнет сущности блага. Так он оказывается на самой вершине умопостигаемого, подобно тому как другой взошел на вершину зримого»115.
Но как возможно для человека «устремиться к сущности», не поддавшись искушению «ухватиться» за ощущение? Здесьто и обнаруживается та интуиция многомерности пространства и времени, которая характерна для онтологии Единого: для того чтобы «устремиться» непосредственно к сущности, нужно уже каким-то образом ее воспринимать, прикасаться к ней умственным взором, иными словами – уже находиться в том истинном максимально упорядоченном пространстве, в котором и «обитают» вечные сущности, или идеи. Удивительным образом задача понимания мира как единого-во-многом предполагает признание этой виртуальности пространства и времени, ощущения человеком (мыслящим) своего одновременного пребывания во всех этих «мирах». Собственно, задача понимания в этом контексте как раз и заключается в том, чтобы выявить, обнаружить внутри тех «миров», которые нагружены материальностью и соответственно отличаются неустойчивостью, их подлинное основание – мир неизменных, вечных сущностей. Это и есть тот «путь к себе» и – одновременно – к миру в его истине, который человек проходит в процессе образования как упорядочивания, гармонизации души.
Мы вернулись, таким образом, в точку начала этого пути, к тому моменту, с которого и начинался наш разговор об онтологии Единого. Этот способ мышления о бытии «прочерчивает» именно такую траекторию «пути к себе»: от интуиции «всего во всем» к отчетливому пониманию того, как именно это «все во всем» может существовать, будучи одновременно отличенным одно от другого и связанным с этим другим. Философские понятия, или категории, о которых говорилось выше, есть не что иное, как вехи на этом пути, или те знаки, которые не позволяют с этого пути сбиться. В заключение же этого – довольно беглого и приблизительного – разговора о том способе мышления-бытия, который рождается в Античности, попытаемся понять, что связывает нас, сегодняшних, с этим способом, что делает онтологию Единого и для человека начала XXI в. – путем к себе.
Экскурс в настоящее
Сам этот вопрос оказывается и возможным, и необходимым в рамках той исходной позиции, которая определяет разговор о различных историко-философских эпохах как о равноправных «способах самодетерминации человека» (В. С. Библер) или о равноправных способах «достраивания» своего мира до «мира вообще». Как равноправие, так и различие этих «способов бытия» могут быть признаны только при одном условии: признании некоей допонятийной общности всех, кто может назвать себя человеком, – именно как тех, кто испытывает нужду в бытии. Переживание этой нужды и есть та общая почва, на которой произрастают разные способы онтологического
Там же. С. 376.
