языке. Но тень тех людей легла на книгу, придав ей индивидуальность. Солидные, плотные, неровного окраса листы пахнут временем, взглядами и светом тусклой сорокаваттки. А пожалуй, еще и свечами. Легкий маслянистый отпечаток пальца на потертом уголке страницы… Возможно, книгу листали в венском кафе за чашкой в два глотка. Чудится мне тонкий оттенок кофе и ванили.
Книги, на которых время еще не проставило свой экслибрис, не пахнут, а воняют свежей краской и клеем. Разница как между коньячным спиртом и дорогим коньяком. Впрочем, и у них есть шанс на благородную старость.
Я еще раз вдохнул уютный запах, угадывая в нем легкую тоску по ушедшему, и с уважением вернул книгу на место.
Стопка дореволюционных журналов русского географического общества. Гидрологические карты Колчака, сообщение об отплытии экспедиции Русанова…
Минут через двадцать я насильно погнал себя в другой отдел. Я сюда по делу пришел – надо разумно потратить выклянченные вчера пять рублей. Мотивировка «на книги для подготовки к поступлению в институт» сработала безотказно, и папа безропотно выдал синенькую бумажку.
Начну, пожалуй, с матана, чтобы преобразовывать длинные-предлинные формулы аналитически. Взять тройной интеграл символьно – это звучит гордо! Без матана ни теорию функционального анализа не потянуть, ни топологию, ни теорию вероятности. Да и в теоретической физике без аналитических преобразований никак – достаточно того же Максвелла вспомнить. Бог был математиком очень высокого уровня.
Выудил из второго ряда трехтомник Фихтенгольца, потертый, с карандашными пометками на полях. Пойдет, тем более за такую смешную цену. Перетряхнул полки и добавил сверху Понтрягина с Колмогоровым, а затем поволок находки к кассе. На первое время хватит.
И срочно нужна финансовая независимость. Не бегать же каждый раз к папе с протянутой рукой?! Деньги в моем положении – не проблема, но надо срочно придумать обоснование, откуда они могут у меня появляться.
Пятница 9 сентября 1977 года, вечер
Ленинград, Измайловский проспект
На ужин была «синяя птица», тушенная в сметане, и картошка. Я дождался момента, когда сытость уже привела родителей в благодушное настроение, и запустил свой стартап:
– А я решил себе хобби завести.
– Мм? – Папа с интересом обернулся.
– Мам, ты не против, если я твоей швейной машинкой попользуюсь?
– А? – неподдельно изумилась она и поперхнулась чаем.
– Что? – Пораженный папа шлепнул ей ладонью промеж лопаток.
Мама с облегчением вдохнула и убрала пальцем выкатившуюся слезинку.
– Мне кажется, что шить несложно, – с энтузиазмом продолжил я. – Хочу попробовать. Я в журнале выкройку рубашки нашел, можно? А, можно?
Этой просьбой
