изменился… Эля рассказывает регулярно. – Биссектриса внимательно посмотрела на мою макушку и огорченно покачала головой. – Каким же местом ты, Андрюш, ударился? Эх… Научиться бы так прицельно бить… Да я бы работала, не покладая рук! На выходе из школы с дубиной! Никто бы не ушел обделенным!
Я захихикал, представив.
Учительница пригорюнилась:
– Уходить в матшколу будешь? В двести тридцать девятую?
– Ни-ни-ни, – ужаснулся я. – Я на пару лекций на матмех сходил. По книгам быстрее темы понимаю. Так что самостоятельно. Побуду какое-то время математическим дилетантом.
– Смотри… О! – встрепенулась Биссектриса. – Я могу во Дворец пионеров тебя сосватать, там кружок сильный, Сергей Евгеньевич Рукшин ведет. Подумай. Читать книги мало, даже если каким-то чудом тебе удается их понимать. Математика – это единственный предмет, который развивает мозг путем решения задач.
Я помолчал, соображая. Права она, права… Как же мне из-под этой правоты вывернуться?
– Понимаете, Светлана Павловна, боюсь я спортивной математики. Они ж в кружках натаскивают на олимпиады. Это специализация, а я не хочу заужаться уже сейчас. Я готов в олимпиадах участвовать. Но специально к ним готовиться – увольте. Да и почитал я в «Кванте» задачи прошлых лет… Они мне в основном по силам.
– На районную тебя записываю? – вычленила учительница главное.
Я обреченно вздохнул и махнул рукой:
– Пишите…
Суббота 17 сентября 1977 года, утро
Ленинград, Измайловский проспект
Утром, в тот небольшой промежуток времени, когда родители уже ушли на работу, а я еще был дома, извлек припрятанный в развалах журналов листочек и еще раз пробежался по списку. Швейная машинка дает вполне себе нормальную строчку. Теперь нужен материал для задуманного. И я накрутил телефонный диск.
– Квартира Сергеевых? Доброе утро, а Ваню можно?
В трубке раздалось удаляющееся пошаркивание, затем где-то вдали что-то забормотали, и вот мой торговый агент бурчит недовольное «алле».
– Гагарин, привет.
– Привет. – Голос стал напряженным. – Кто это?
– Мм… Москвич весенний, «Балканы». – Я делаю паузу, дожидаясь, пока информация продерется сквозь еще сонные Ванюшкины извилины. – Вспомнил?
– А! Ага! – Неподдельное оживление на том конце провода. Ну да, комиссию он тогда получил знатную, да еще и в ресторане откушал. – Надо что?
– Так точно, – бодро откликнулся я. – Ты сегодня на пост заступаешь? Дело есть.
– С обеда буду… Даже чуть раньше, часов с двенадцати, – с готовностью отрапортовал Ваня.
– Отлично, – обрадовался я. – Давай так… Я где-то в два – два пятнадцать к Думе подгребу, будь в пределах видимости, o’кей?
– Может, что заранее подготовить? Ты скажи, я пройдусь
