Что это – простая небрежность или умысел? Он потому и галла вполсилы наказал – не хочет, чтобы тот рано помер, надеется, что сообщников выдаст. А с этими амфорами – либо из охраны кто местечко на заднем дворе расчистил, либо твоя женщина постаралась.
– Алезия? Она-то тут при чем?
– Может, и ни при чем, а может… Но Виниций ее допросить собирается, ты имей в виду.
– Спасибо, что предупредил!
– Да чего уж там. Чай, не чужие. Дальше сам думай.
Допив вино, Клавдий ушел, и молодой человек принялся нервно мерить шагами комнату, едва не перевернув жаровню.
Алезия! Ну, как же она могла подставиться с этими амфорами. Совсем страх потеряла…
Виталий еле дождался прихода подруги – та сегодня закончила рано, солнце еще сияло в небе оранжевым шаром, словно жалело расставаться с крышами домов, кронами деревьев и мачтами зимующих в порту кораблей.
– Милая… – начал было Тевтонский Лев и осекся: на девушке будто лица не было! – Ты что так… случилось что?
– Виниций… – Алезия скорбно махнула рукой.
– Что?! Опять приставал?
– Намекал что-то про завтра, гад! Мол, сегодня ему некогда, дела у него.
– Так он ушел?
– К хозяину с докладом отправился.
– Значит, так! – Беторикс хлопнул в ладоши. – Нам нужно срочно отсюда сваливать!
– Кого… сваливать? Куда?
– Ну, бежать! Бежать, понимаешь?!
– Некоторые уже попытались…
– Ну, и молодцы! И с амфорами неглупо было придумано.
– Да, если бы не собаки! Ой…
– Так-так! – Усевшись, Тевтонский Лев взял подругу за плечи. – А ну-ка, давай, колись!
– Что… делать? Чем колоться? И зачем?
– Ну, рассказывай. Ты ведь парням помогала?!
– Ну, я. – Алезия сверкнула глазами. – Эти несчастные – секваны, а мать Кари… Кариоликса – из наших, мандубиев.
– Откуда ты знаешь? Вы были с этим Кари знакомы?
– Нет, просто у него на спине, меж лопатками, такой же журавль, как и у меня. Ну, ты видел.
– Да, видел. – Обняв подругу, Беторикс поцеловал ее в губы. – Что ж ты мне ничего не сказала! Вместе бы придумали получше.
– Тебе? Я… – Девушка отвела глаза.
– Ясно, ты мне не доверяешь! – Гладиатор нахмурился. – Собственному мужу не доверяешь, значит?
– Какой ты мне муж? Даже по римским законам мы всего лишь сожители. Тем более – по нашим!
– Знаешь, а я вот так не считаю! – Пальцы Беторикса побелели, и девушка дернулась.
– Пусти. Мне больно.
– Извини, милая. Так, давай оставим семейные сцены на потом, а сейчас подумаем о побеге. Хорошо?
– Хорошо, – Алезия неожиданно улыбнулась. – Я согласна. Но и ты извини: как же я могла полностью доверять человеку, который сам непонятно что? Ты не галл, не римлянин, не германец.
