ви-и-лы,В бок, ё!
– И куда делся твой блаженный? – заинтересовался Азамат.
– Да на кой он нам сдался? Тем более гусли сломались быстро, – пожал плечами Хорь. – Встретились нам корсунские купцы, так мы его и продали. Помер уже давно, на серебряных рудниках рабы и полгода не живут.
Ошарашенный Ярилов молчал. Бродник точь-в-точь напел бессмертное «We will rock you».
Встали перед рассветом. Позавтракали остатками ужина, быстро свернули бивуак, оседлали лошадей.
Хорь задумчиво теребил аркан.
– Тебя ведь не надо связывать, русич? Не сбежишь?
Ярилов потрогал ободранную шею и согласно закивал головой:
– Конечно, друг, зачем веревку? Куда я сбегу – к волкам в степь?
– Да я-то понимаю, – вздохнул Хорь, – но вот что хозяин скажет… А вот и сам идёт! Сейчас спросим.
Неулыбчивый Тугорбек неторопливо шёл к последней телеге. За ним шагали Азамат и ещё пара половцев.
– Ну ты, холоп, – негромко спросил хозяин, поглаживая висящий на поясе кинжал, – ты вчера над моим племянником шаманил?
«Помер пацан, – с ужасом понял Димка, – теперь точно – кирдык. Зарежет».
– Я жду ответа, раб.
Димка встряхнул рыжими вихрами. Помирать, так достойно. Стараясь не дрожать голосом, ответил:
– Да, бек. Я ночью сделал всё, что мог, чтобы твой племянник выздоровел.
Тугорбек подошёл вплотную, взглянул в глаза. Дмитрий не стал отводить взгляд, принял.
Тугорбек хлопнул Ярилова по плечу, рассмеялся:
– Молодец, холоп. Как там тебя? Димитрий. Мальчику хорошо, лихоманка прошла. Теперь есть попросил. Значит – выживет.
Дмитрий не выдержал – громко выдохнул с облегчением.
Подошёл Азамат, протянул Ярилову берцы:
– Забирай свою ерунду. Не понравились они мне, тяжёлые. Мне бек другие подарил, пусть продлит Великое небо его годы, – и притопнул по земле новеньким щегольским сапогом.
Уходя, Тугорбек сказал Хорю:
– И найди Димитрию кожух какой-нибудь. А то окочурится в своём дурацком кафтане от холода, а его-то лечить некому. Второго-то шамана у нас нет.
И засмеялся – как ворон закаркал.
Димка не выдержал, улыбнулся во все зубы.
Имя и берцы он себе уже вернул. Значит, и свободу вернуть получится.
– А Шарукань – это большой город, – объяснял развалившийся в седле Хорь, – хотя и не такой, конечно, как у ваших князей строить принято. Вот туда и едем. Ещё два дня пути, если Бог даст лёгкую дорогу. Всё из-за обоза, конными-то мы бы быстро доехали. А так – медленно.
– А чего едем туда? – лениво спросил Димка и откинулся на мешках с чем-то мягким. Возница разрешил ему ехать на телеге, и только на подъемах приходилось соскакивать и подталкивать чудовищно скрипящую повозку в горку.
– Так к хану едем, к Юрию Кончаковичу. Наш
