всякие делают. То порчи, то мужей у жен уводят. Или наоборот. Вот так-то. У тебя, вон, тоже отца увели. Украли…
– Украли. У него, что головы своей нет?
– В том-то и дело, нет! Ты просто ничего не понимаешь… Пока…
– Ну да. Вон, мать, сколько денег отнесла этим целительницам. И что?
– Большинство из них – только и умеют, что обещать и деньги брать, но Олина бабушка не такая. Я и сама не верила. Но папа вернулся и живет с нами. Поверь и делай все, что она скажет! Ладно, мне пора. Я сегодня прогуляю английский, что-то неохота…
– Пока.
А я в смятении чувств поплелся на этот английский, хотя мысли мои были, явно далеко и все на русском языке.
Бабушка
Вечером я зашел за Машкой в садик. Дети рисовали Пушкина. Не знаю, кто это придумал такое занятие в детском саду. Я и в 7-м классе его не нарисую. Да еще красками. Портреты моего любимого поэта развешивали над шкафчиками в раздевалке, чтобы родители полюбовались творениями любимых чад. Пушкин у Машки удался. По сравнению с другими это был просто шедевр. Я стал ее нахваливать:
– Слушай, да ты, прямо художница у нас!
Машка засмущалась и стала кокетничать и улыбаться. Девчонки всегда так. Их просто нельзя хвалить!
– Одевайся быстрее, мы идем в гости, – сказал я и стал звонить бабушке, чтобы предупредить ее, что мы задержимся.
– А ты меня оденешь?
– Что? Тебе сколько лет?
– Шесть…
– Ты почти что школьница. Давай уж сама. А то в гости не пойдешь, – пригрозил я. Это подействовало, и через пять минут мы шагали в сторону частного сектора. Эта часть города сохранилась еще с дореволюционных времен, но я почему-то ее не люблю.
– А к кому мы идем?
– К кому надо, к тому и идем.
– Ну, скажи!
– К моей однокласснице Оле.
– Ты что, влюбился, что-ли? – захихикала Машка.
Вот так всегда. Стоит произнести вслух женское имя, уже влюбился. Но лучшая защита в этом случае – нападение и я сказал:
– А что? Может, и влюбился. Возьму и женюсь.
– Тебе нельзя, ты еще маленький.
– Много ты понимаешь, кому можно, а кому нельзя.
– Понимаю, я – взрослая уже.
– Как про любовь, так взрослая, а как одеваться, так маленькая…
На этом мои воспитательные способности иссякли, и я перевел разговор на тему мультфильмов. Мы договорились, что если она будет себя хорошо вести, я куплю ей новый диск с мультфильмами. А то еще начнет ныть или капризничать. Можно было бы ее отвезти к бабушке, но это такой крюк, и потом, честно говоря, я один идти туда не хотел. Интуитивно чувствовал какой-то страх или тревогу.
В шесть часов вечера мы звонили у калитки большого дома старой постройки, серого, массивного с большой крышей и ставнями. Калитка автоматически открылась. Вот он, век научно-технических открытий! Раньше бы надо было выходить на улицу, а теперь сиди себе дома, на кнопочку нажал и порядок.
– Привет,
