Но смотрю: два высоченных лба в черных как смоль костюмах выходят. И я ж тут. Глазеют на меня, а я на них. А у самой сердце-то колотится как та куропатка в клетке. Спрашиваю, кто вы, мол, такие и что вам надо? Отвечают что из полиции, хозяина квартиры ищем. А удостоверение то и не предъявили. Смотрят только на меня обое так пристально. Глаза у них черные такие, под стать костюмам. У меня аж мурашки по спине так и забегали. Чувствовала себя как кролик перед двумя удавами этими. Говорю, не знаю, где хозяин, сама из квартиры вышла только.
– И где они теперь? – спросил я. Во мне начала закипать злость. Даже если меня в чем-то подозревают, это не повод вот так сразу врываться в мою квартиру с обыском, да еще без моего ведома!
– Не знаю, внучек, не знаю, не видела я – скороговоркой ответила соседка, – знаешь, у меня аж кишки навыворот были, сроду таких страшных то полицейских не встречала…
Дверь отделения полиции открывалась с трудом. Дежурный лейтенант долго и усердно что-то писал, пока не обратил на меня внимание.
– Могу ли я встретиться с майором Синченко, – спросил я, стараясь сдерживать раздражение.
Дежурный посмотрел в свои бумаги, потом на меня:
– С каким майором? – переспросил он.
Я по слогам произнес фамилию злополучного майора.
– Нет у нас такого, – последовал ответ.
– Хорошо, – сказал я, изо всех сил пытаясь быть терпеливым, – мне надо увидеть следователя, который занимается нападением на Гирина Михаила Владимировича…
В следующие минут сорок я побывал в четырех кабинетах на разных этажах прежде, чем попал к нужному человеку. То, что я от него услышал заставило меня беспокоиться еще больше. Следователь внимательно, не перебивая выслушал мой рассказ, устало потер морщинистый лоб и произнес:
– Значит так. Такого майора Синченко у нас нет и никогда не было. Конечно, у нас есть к вам вопросы, поскольку вы последний встречались с потерпевшим перед нападением на него, но причин обыскивать вашу квартиру у следствия пока нет. По факту взлома мы разберемся, – возможно, в городе орудует какая-то банда. Проверьте, что пропало, сделайте опись и оставайтесь на связи…
По дороге домой я думал о последнем разговоре с учителем. Он утверждал, что кто-то на меня начал охоту, но кто именно?
В своей квартире я был морально готов увидеть любой беспорядок после взлома, кроме того, что увидел. Квартира была в таком же виде, в каком я оставил ее сегодня утром, убегая в больницу к Михаилу Владимировичу. Деньги, драгоценности моей бывшей, которые она еще не успела забрать, техника, – все оказалось на месте нетронутым. Замок не был взломан. Когда я пришел, дверь была закрыта. Оперативники, прибывшие часом позже также не нашли ничего подозрительного. Составили протокол со слов соседки и убрались восвояси.
Если бы не предостережение учителя, я счел бы рассказ Марьи Ивановны плодом ее воображения. Но воображение
