гневался Бог, хотя вы и охраняетесь Его промыслом.
Воевода сказал им:
– Что же тогда или вы утверждаете, что есть другой Бог, создатель всех зол и всякого греха? Как могут существовать два Бога – один добрый, другой злой? Как может устоять мир, когда два Бога между собой будут враждовать?
Святые отвечали воеводе:
– Мы не говорим, что есть иной Бог, творец зла, отличающийся от Бога, Создателя всего благого. Нет, этого нет – но говорим вам, что нашелся один из ангелов, который, по добровольному решению своему, избрал себе вредное, противное добру и, возлюбив сие, сначала возненавидел своего Творца Бога, а потом и человека. Потом ему было позволено искушать нашу добрую волю – стремится ли она к Богу или повинуется его искусительному наущению. Вы приведены им в заблуждение, и потому его лукавство ложно приписываете совершенно безгрешному и неизменному Богу.
– Тем не менее, – возразил воевода, – наш пророк Магомет учит, что всесильный Бог – виновник всякого злого дела человеческого, равно как и доброго.
На это святые ответили:
– Как видно, он ложно изобрел иного Бога, подобно тому как некогда эллины выдумали агафодемона[81], и заставляет вас почитать такого Бога, какого никогда не было и не будет. А мы знаем истинного Бога и исповедуем Того, о Ком проповедано в Ветхом Завете святыми пророками, в Новом же святыми апостолами Христовыми – Творца всего благого; другого Бога мы никакого не знаем.
Тогда воевода сказал им:
– Не пожелаете ли сегодня вместе со справедливейшим князем, протосимволом, совершить моление Богу по обычаю нашей веры? Ибо ради сего я и послан к вам. Я знаю, что среди вас некоторые согласны на это. Несогласные же, когда увидят сих, награжденных дарами, пожалеют о своем безрассудном упорстве.
На это все святые единодушно отвечали:
– Мы молим Единого Истинного Бога, дабы не только протосимвол, ваш князь, но и весь сарацинский народ отступили от нечестивого Магометова заблуждения и воздали достодолжную честь и поклонение Единому Богу, проповеданному пророками и апостолами Христовыми. Мы не можем оставить свет и добровольно перейти во тьму.
– Смотрите, что говорите, дабы не раскаяться после, – произнес воевода, – ибо за ваше сопротивление вы не избегнете строгой казни.
Но святые отвечали:
– Мы поручаем наши души бессмертному и праведному Богу, и на Него уповаем до последнего нашего вздоха; от веры же в Него, которую мы содержим, не отступим.
Тогда воевода снова стал убеждать святых, говоря:
– В день Страшного Суда против вас будет свидетельствовать сиротство ваших детей и вдовство ваших жен, ибо вы теперь лишены их, так как не исполняете желания князя и отвергаете его веру; в противном случае наш великий князь мог бы повелеть нынешнему вашему царю, юному отроку, отпустить сюда к вам ваших жен и детей. Но и теперь, если
Т. е. бога – виновника как добра, так и зла.
