чувствительность, которой обладала в землях клана Тарад, в сердце Первой империи.
Рядом открылся Путь Телланн. Женщина развернулась на месте, приготовилась принять облик одиночницы, превратиться…
Из портала выскочил полярный лис, при виде её замедлил бег, а после принял облик имасса. Она увидела молодого человека со шкурой его тотемного зверя на плечах и в украшенном оленьими рогами головном уборе. Его лицо было искажено страхом, взгляд устремлён не на заклинательницу, а на портал у неё за спиной.
Женщина улыбнулась.
– Приветствую тебя, заклинатель. Да, я отправила их туда. Твоя месть не достанет их, и я рада этому.
Взгляд его золотистых глаз устремился к ней.
– Кто ты? Из какого клана?
– Я ушла из своего клана, но когда-то считалась одной из Логросовых. Меня зовут Килава.
– Лучше бы тебе было позволить мне найти тебя вчера ночью, – сказал Пран Чоль. – Тогда я смог бы убедить тебя, что быстрая смерть – бо́льшая милость для этих детей, чем то, что ты с ними сделала, Килава.
– Они ещё маленькие, их усыновят…
– Ты пришла сюда, в Морн, – холодно перебил Пран Чоль. – В развалины древнего города…
– Яггутов…
– Не яггутов! Эта башня – да, их, но её выстроили много лет спустя, во времена между разрушением города и Т’ол Ара’дом – извержением лавы, которая погребла под собой то, что уже было мертво. – Он вскинул руку, указал на висевшие в воздухе врата. – Вот эта рана уничтожила город, Килава. Путь за ней… ты не понимаешь? Это не Омтоз Феллак! Скажи мне, как запечатываются такие раны? Ты знаешь ответ, заклинательница!
Женщина медленно повернулась, взглянула на Разрыв.
– Если эту рану связывала душа, она должна была освободиться… когда вошли дети…
– Освободиться, – прошипел Пран Чоль, – в результате обмена!
Килава задрожала и вновь обернулась к нему.
– Так где же она? Почему не появилась?
Пран Чоль повернулся и глядел на центральный курган посреди равнины.
– На самом деле, – прошептал заклинатель, – она появилась. – Пран Чоль снова взглянул на Килаву. – Скажи, а сама ты отдашь жизнь за этих детей? Они теперь в ловушке, заключены в бесконечном кошмаре боли. Хватит ли твоего сострадания на то, чтобы пожертвовать собой? Совершить ещё один обмен? – Заклинатель внимательно посмотрел на неё, затем вздохнул. – Я так и думал. Утри слёзы, Килава. Лицемерие не к лицу заклинательнице костей.
– Что же… – смогла наконец произнести женщина, – что же освободилось?
Пран Чоль покачал головой. Снова взглянул на центральный курган.
– Не уверен, но рано или поздно нам придётся что-то с этим сделать. Подозреваю, что времени у нас вдосталь. Этому созданию теперь нужно выбраться из собственной гробницы, а её тщательно запечатали чарами. Более того, мантия Т’ол Ара’да укрывает курган слоем камней. – Он помолчал и добавил: – Но времени-то нам хватит.
– Что ты имеешь
