боюсь, – говорит, – демон. Я свое самое важное дело уже сделала. Теперь что будет, то и будет.
И в голосе чувствуется – ей и правда не страшно. Вот ни капельки. И демон это понял. А смелость Темные уважают. Именно смелость. Демон даже выражение лица изменил. Уже не надменно-брезгливое, а просто холодное. Спокойное такое.
– А в этот раз зачем звала? – спрашивает.
И я шагнул вперед. К пентаграмме.
– Это я звал.
И голос у меня не дрогнул. Я уже не боялся.
Демон уставился на меня в упор. И улыбнулся. Улыбка была… замечательная. Сначала она просто преобразила его лицо. Даже ямочки на щеках появились. А потом губы раздвинулись. Оскал острейших зубов и раздвоенный змеиный язык. Как у меня. Я такое же в зеркале видел по утрам, когда зубы чистил. И всякий страх я потерял. Чего бояться-то? Сам такой!
– В таком виде вы с моей матерью меня делали? – спрашиваю.
Демон головой тряхнул – и подходит еще ближе к краю пентаграммы.
– С твоей матерью, – говорит. А глаза голубые. Насмешливые. Холодные. – Это та блондиночка? – и смотрит на Марту. – Да. В своем истинном облике я для нее великоват.
– Да и частицы Тьмы вещь неприятная, – соглашаюсь я.
Демон мне еще раз улыбнулся.
– А ты меня зачем позвал… сынок? Сестренку хочешь? Вот от этой, черненькой?
Я только головой покачал. Ответить не успел. Марта вмешалась:
– Не издевайся над ребенком, демон.
– Если он меня вызвал, значит, уже не ребенок, а некромант, – резонно возражает ей демон. – Можешь называть меня Аргадон, мальчик.
– А я – Алекс. Александр Леонард Раденор.
– Раденор… страна в этом мире?
– Да, – говорю. – А ты разве не должен знать?
Демон… отец только плечами пожал.
– Алекс, ты знаешь, сколько миров во Вселенной? А сколько вселенных? И ты хочешь, чтобы я помнил одно захудалое средневековое местечко?
Я тоже улыбнулся.
– Ты же демон войны, – говорю. – А тут тебя вызвали по такому оригинальному поводу. Неужели не запомнилось?
Аргадон расхохотался еще раз.
– А ты и правда мой сын. Гляди-ка, у той безумной ведьмочки получился хороший мальчишка…
– Не говори так о Мишель!!!
Марта аж ногой топнула. Но Аргадон только пожал плечами.
– Это правда. Твоя мать, Алекс, была безумна. От горя и ярости. Ее кто-то предал. И она поклялась отомстить.
– Она умерла.
– Это тоже нормально. Если бы она родила от инкуба, у нее были бы шансы. А я – слуга войны. Ворон боя. Как она еще родить-то смогла… Сколько месяцев длилась беременность?
– Восемь лун, – ответила Марта.
– Ага. Неплохой результат. Она была… огонь, да? Алекс, ты огнем владеешь?
– Да. Мало.
– Это неудивительно. Ты еще
