с надеждой?
Мне уже тринадцать, а я так ничего и не сделал, ничего не добился. А тут еще два младших брата, за которых постоянно перепадало. Особенно за среднего. Тот к своим одиннадцати годам уже обрел четырехлетний криминальный стаж, и лишь стечение обстоятельств и положение отца в правоохранительных органах пока спасало его от детской колонии. Вот младший только радовал. К тому же он косвенно сблизил нас с Людочкой на целых три года, пока мы «воспитывали» наших малышей – ее сестричку и моего братика. Мы ежедневно гуляли с ними, развлекали и при этом говорили, говорили, говорили…
Я много читал, а потому тем для разговоров было предостаточно. Но малыши выросли, и наши встречи постепенно прекратились.
Мы оба вступили в возраст, когда девочки и мальчики невольно отдаляются друг от друга. Как бы ни дружили, но все же это такие разные планеты, с разными взглядами и разными орбитами жизненных устремлений. Эти орбиты разводят нас все дальше и дальше, с тем, чтобы сблизить на самое короткое расстояние уже в неповторимую пору юности…
Но как же долго еще ждать, пока моя миленькая подружка станет моей любимой Людочкой. И станет ли вообще, если не будет во мне какой-то изюминки, если растеряю даже то, чем всегда увлекал мою малышку…
При отъезде мы даже не простились. Мы учились в разных школах, и встречались лишь редкими вечерами, когда Людочка приходила в наш двор к своей подружке и однокласснице Ирочке. Увы, в канун моего отъезда она так и не появилась.
И вот я снова в деревне, где давно стал своим. Никто уже не называл нас с братом «городскими».
В деревне нас загрузили хозяйственными делами – мы поливали грядки водой, предварительно натасканной из речки в необъятные бочки, собирали созревшую вишню, часами раскачиваясь на деревьях, или «обрядившись в чистое», ходили в магазин за хлебом. Да мало ли работы в крестьянском хозяйстве!.. Так что на речке, где обычно купались и дети, и взрослые, появлялся лишь к вечеру, переделав все дела.
Иногда замечал на себе заинтересованные взгляды деревенских ровесниц и даже девочек моложе, но что мне до них. У каждой уже был друг, который смотрел на нее как на собственность. И даже за невольный ответный взгляд, можно было легко схлопотать от крепенького пятнадцатилетнего паренька, взращенного на свежем воздухе и натуральных продуктах. Я не боялся драк и мог за себя постоять. Вот только было бы за что сражаться…
Зато маленькие «ничейные» девочки были от меня без ума. Стоило появиться с младшим братом на речке, как сбегалась вся детская «колдыбаня». Две-три девочки непременно повисали на мне, требуя их «покрутить».
– Это мой брат! Отойдите от него! – возмущался пятилетний братишка.
– Да не съедят они меня, – успокаивал его, – Сейчас пойдем делать крепость.
И мы делали крепость из песка, а потом бомбили ее песчаными «снарядами», пока ни разваливали до основания.
А потом
