Лорен не понимает, что дело ее дочери не единственное, над которым мы работаем… не самое важное…
– Для нее поиски дочери важнее всего в жизни, – возразил Мендес.
Таннер развела руками.
– Я не говорю, что не сочувствую ей. Поверьте мне, сочувствую. Но вы лучше разбираетесь в сложившейся ситуации. Если мы не найдем труп и не получим какие-нибудь доказательства… если не объявится новый свидетель… если Балленкоа или кто-нибудь другой не явится в полицию с чистосердечным признанием, дело навсегда останется «глухарем». Материалы по делу будут пылиться в хранилище до конца света.
Мендес прихлебывал пиво и обдумывал услышанное. Неудивительно, что нервы Лорен Лоутон находятся в таком состоянии. Она живет почти в аду, конца этому не видно, и женщина ничего изменить не может.
– Я сегодня разговаривал с миссис Лоутон, – сообщил он, решив не рассказывать о том, как женщина с безумным блеском в глазах врезалась в его тележку для покупок. – Ей кажется, что она видела Роланда Балленкоа в Оук-Кнолле.
Таннер нахмурила брови.
– Он сейчас живет в Сан-Луис-Обиспо. Лорен Лоутон, конечно, может думать обо мне все, что ей заблагорассудится, но я не спускала с этого парня глаз.
– А местная полиция об этом знает?
– А как же! Балленкоа переехал туда года два назад. Я сразу же проинформировала местных копов об этом парне. Я не знала, что Лорен переехала в Оук-Кнолл, а то бы позвонила вам и все о ней рассказала.
Официант принес заказ. Таннер вонзила вилку в крабовый пирог с такой силой, словно он был ее врагом. Ела она с жадностью, как будто с неделю голодала.
– Удивлена, что она отсюда съехала, – приподняв голову, сказала Таннер.
Мендес пожал плечами, занятый поглощением заказанного им рыбного блюда.
– А что ее здесь удерживает? Муж мертв. Расследование исчезновения дочери зашло в тупик. Куда ни повернешься – все напоминает о постигшей ее трагедии. Зачем ей оставаться в Санта-Барбаре?
– Лорен все время носилась с мыслью о том, что Лесли каким-то чудом осталась жива. Мне казалось, что она никогда не уехала бы из своего дома, поскольку надеялась и верила, что однажды ее дочь вернется.
– Прошло четыре года, – возразил Мендес. – Возможно, Лоутон устала надеяться. Вы говорили, что случившееся имело для нее ужасные последствия. К тому же у нее есть младшая дочь, о которой нужно заботиться. Они переехали в Оук-Кнолл, чтобы быть подальше от плохих воспоминаний и начать все заново. Друзья предложили им поселиться в своем доме…
– Она этим жила, – сказала Таннер. – День за днем только тем и занималась, что искала свою дочь. Два года она чуть ли не ежедневно наведывалась в офис. Потом Лорен Лоутон появлялась у нас не реже одного раза в месяц. Она донимала прессу до тех пор, пока газетчики
