ею, безжалостно тиская прелестные груди. Он испытывал удовольствие от того, что Кат плакала и пыталась вырваться из его рук. Когда он наконец кончил, строптивая леди выглядела сильно подавленной, и Джеймс чувствовал, что он снова над ней господин.
Несколько часов они проспали. Затем, возбудившись зрелищем обнаженной любовницы, встрепанной и сонной, король овладел ею снова. На этот раз он сделал это с нежностью. Потом, глядя на нее сверху, сказал:
– Сегодня вечером, моя кошечка, я задержусь. Приду ближе к полуночи.
Взяв марципан с тарелки на ночном столике, он надел халат и исчез в двери потайного хода.
Катриона, истощенная до крайности, откинулась на подушки. Она прислушалась к своему измятому и израненному телу и даже засомневалась, что сможет подняться и пойти. Но – и тут графиня, засыпая, улыбнулась – если она сумеет все это выдержать и дальше, то скоро у Джеймса Стюарта накопится достаточно воспоминаний, чтобы навсегда сжечь ему душу. Никакая другая женщина уже не сумеет удовлетворить короля. Такой будет ее месть. И Катрионе не приходило в голову, что сиятельный любовник может просто не отпустить ее.
Несколько часов спустя в комнату заглянула Эллен. То, что она увидела, определило ее действия.
– Сегодня утром графине нездоровится, – объявила она обеим младшим горничным Катрионы. – Вот вам на двоих серебряная монета. Прямо за городом – ярмарка. Можете пойти, но сразу пополудни возвращайтесь.
Эллен заперла двери покоев и, вернувшись в спальню, села рядом со своей хозяйкой, занявшись вязанием.
Катриона проснулась поздно.
– Сколько времени? – спросила она.
– Третий час, – ответила Эллен. – Боже милостивый, миледи! Что он вам сделал?!
– Все, – устало отвечала Катриона. – Где Силис и Юна?
– Я отослала их, потому что увидела, в каком вы состоянии. Они скоро вернутся.
– Я хочу ванну. Горячую-горячую ванну!
– Нельзя так каждую ночь, – с укором заметила Эллен.
Катриона печально улыбнулась.
– Да, нельзя. Но не пугайся, Эллен. Этой ночью мы с королем только примеривались друг к другу. Теперь он знает мою мерку, а я – его!
Полтора часа спустя графиню Гленкерк можно было увидеть за городом, она ездила верхом в окружении шести вооруженных всадников. Простой народ, знавший репутацию добродетельной графини, восхищался прекрасной наездницей и показывал дочерям как пример.
Весь конец лета и начало осени Катриона Гленкерк блистала при дворе Джеймса Стюарта. Не было такого дворянина, молодого ли, старого ли, который не желал бы ее. Но гордая леди Лесли не уступала никому. Она оставалась мягкой, очаровательной, изящной, остроумной и – недоступной. Адам Лесли искренне восхищался свояченицей.
– Никто, –
