Дети тоже ничего. Меня волнует только его жена. Она вся как на иголках. Присматривайте за ней. Кажется – я уже видела такое, – она пробыла там слишком долго. Она хочет помочь нам со взрывчаткой, но я сомневаюсь, стоит ли. Эта женщина опасна. У меня такое впечатление, что она в одиночку хочет расправиться со всем стадом.
После долгой паузы Глория произнесла:
– А кто не хочет?
Глава шестая
Было без десяти восемь. Сгущалась темнота. Стрекотали сверчки. Попахивало гнилью. Доносился далекий гул, напоминающий треск высоковольтных проводов – или марш приближающейся армии ходячих. Часы тикали. Каждый житель города Вудбери, что в штате Джорджия, спешил закончить все дела до неизбежного столкновения.
Под гоночным треком Барбара Штерн вела группу детей от трех до двенадцати лет по подземному лабиринту гаражей к самой дальней двери слева. Крики и гомон восьмерых детей эхом отражались от облицованных плиткой стен центрального коридора.
– Робби, не толкайся, – одернула Барбара одного из маленьких сорванцов. – Алиса, вытащи пальцы изо рта. Не останавливайся. Нейтан, помоги сестре.
Барбара плохо помнила, как выглядит отдел обслуживания. Она видела его лишь один раз, когда спускалась туда с головорезами Губернатора, и теперь, пока она подгоняла детей и проходила одну закрытую дверь за другой, ей было не по себе. Было время, когда механики чинили здесь гоночные машины, когда мужчины в грязных комбинезонах часами копались под капотами и перебирали ходовые части, лежа на плоских колесных тележках и орудуя молотками и гаечными ключами. Но было и время, когда Филип Блейк, или Губернатор, пытал здесь своих узников – и крики обреченных сливались с визгом дрелей и хохотом инквизитора, – превращая это место в настоящий дом ужаса. Однажды Барбара видела по Си-эн-эн документальный фильм о дворце Саддама Хусейна, который был захвачен во время американского вторжения. Почему-то ее особенно поразила жуткая обыденность этого ужасного места – фотографии с охоты, прикрепленные магнитами к холодильнику, порнографические журналы на тумбочках, – и висящий на стене календарь с обнаженной женщиной на механическом жеребце напомнил ей о нем.
– Томми, последняя дверь налево, – крикнула она мальчишке, который шел первым.
Миниатюрная копия отца, Томми Дюпре был гибким, светловолосым парнишкой с румяным лицом, на котором явственно отражались всего его чувства. Его огромные карие глаза светились умом и энергией. В джинсовом комбинезоне, в кепке «Катерпиллар» на голове, он напоминал маленького солдата и храбро маршировал по коридору, таща за собой младшую сестру, которую держал за лямку сарафана. Стоило Барбаре увидеть этого смелого двенадцатилетнего пацана, как она сразу прониклась симпатией к нему. У нее не было своих детей, поэтому ей была незнакома их неизбывная потребность в одобрении, но она чувствовала удивительную общность со взрослым не по годам Томми. Мальчишка был настоящим хулиганом и умником при этом, он не переносил глупцов и дураков, и это было близко Барбаре.
