Она тактично отвернулась.
Тихон спрыгнул на землю и отбежал в кусты.
Каныш Хамбиев, замерший в полуприсяде под злобным взглядом Есенина, смог наконец распрямиться. Жестянка, на которой он сидел всю дорогу, предательски щелкнула в тот момент, когда он вставал.
Глава 12
– Есенин, Ромашка одна осталась. Хочешь цветочек понюхать, лепесточки свеженькие оборвать? Я же должен тебе бабу предоставить! – Ныш осторожно высматривал, куда ушел студент.
– Мне малолетка ни к чему.
Есенин протер слипающиеся глаза, вспоминая, как по дурости навалился в вагоне на девку. Ох и пьяным был! Ночная поездка на открытой платформе хмель изрядно выветрила.
– Какая она малолетка? У нее титьки, как у меня кулаки.
– А где студент? – заинтересовался Есенин.
– Смылся куда-то.
– И чего они за нами увязались?
– Не парься, Есенин. Они сами по себе. На праздники едут, как все. Вояки их без разбору вслед за нами выкинули. Ты же знаешь, у кого сила – тот и прав.
– Давай к ней дуй, – решительно приказал вор. – Пока тихо держи, чтобы не голосила. А как тронемся, узнай, что она видела? Если тебя с кассиром засекла, шею набок и под колеса.
– Ты чего?
– А ты что думал? Сумел дерьма глотнуть, теперь нажрешься по полной! Мокрухой больше, мокрухой меньше… – Есенин был уверен, что Ныш пырнул кассира.
– Да я же… – Ныш попытался возразить, но потом задумался: – А если студент вернется?
– Студент? – Есенин усмехнулся. – Ты говоришь, он трус. Студента я припугну. Давай, ты первый. Как девку утихомиришь, я перелезу.
– Все сделаю, Есенин. Будет девка нашей, – осклабился Ныш и крадучись направился к краю платформы.
Глава 13
Заколов вышел из кустов. Товарный состав продолжал стоять.
В стороне рядом с приземистым зданием боролся с мраком одинокий фонарный столб. Тихон решил посмотреть название станции. Неожиданно дверь в доме приоткрылась, из светлого прямоугольника в сумерки вывалилась покачивающаяся фигура в форме.
Человек был одет в мятый милицейский китель, под которым виднелась расстегнутая рубашка и болтающийся на голой шее галстук. Он увидел прямо перед собой Заколова, икнул от удивления и с видимым усилием, придавая лицу строгость, спросил:
– Ты кто такой?
– Я – студент. А вы? – не веря, что перед ним работник милиции, поинтересовался Заколов.
– Ты откуда?
На Тихона пахнуло крепкой смесью водочных паров и табака.
– Я с поезда.
Милиционер недоверчиво посмотрел на товарняк.
– Доку… документы! – потребовал он.
Тихон протянул студенческий билет. Милиционер сделал шаг к фонарному столбу, раскрыл синие корочки и уставился на школьное фото Заколова. Он смотрел долго, поворачивая голову то под одним углом, то под другим, и морщил лоб, словно
