вздоха Валентина.
Она не поняла ни слова. И сама струхнула немного, бедная малютка.
– Не бойся, дорогая, – мягко говорит он, еле сдерживая дрожь в руках. – Я пришел пригласить тебя на ужин.
Она улыбается и глядит ему прямо в глаза. По всей видимости, она не замечает пятен «Спокойствия» на его вздымающейся груди.
Потом она делает полуреверанс-полупоклон, выражая не только согласие, но и благодарность за предложение. Ее заколка мягко колышется. Поднявшись, она пронзает его таким взглядом, который способен разрушить больше браков, чем война.
Значит, все будет так, как и должно быть. Она ни с кем не была. Я определяю это с первого взгляда.
Дыхание Валентина успокаивается. Он даже рад, что она не собирается переодеваться и смывать грим. Ее волосы все еще собраны, как для представления, обрамляя красивое лицо и ниспадая тяжелыми локонами на спину. Она распахивает дверь в грим-уборную и, не глядя в зеркало, надевает шляпу с оборками и накидывает на платье просторный плащ, явно позаимствованный из театрального реквизита. Все указывает на ее податливость. Она тихо идет за ним по коридорам к двери, за которой их ожидает экипаж. Ее шаги и дыхание не производят никакого шума, потому Валентин то и дело поглядывает в ее сторону, чтобы удостовериться, что она все еще следует за ним. С каждым взглядом его все сильнее пленяет ее прекрасный профиль. Лицо покрыто тонким слоем грима, что добавляет ей очарования.
Когда экипаж отъезжает, под соседним фонарем возникает белое пятно. Это лицо итальянца с тонкими и привлекательными чертами. Он наблюдает, как Мимосина утопает в мехах, разложенных в карете, и на его лице мелькает тень острого неудовольствия.
Валентин Грейтрейкс не замечает ничего, кроме женщины, которая смотрит на него. Даже не прикасаясь к нему, она умудряется ласкать его взглядом. Он тонет в ее красивых бездонных глазах.
Берем каплуна (ощипанного, выпотрошенного и порезанного на куски); ножки овец, четыре штуки; стружки оленьего рога и слоновой кости, всего по унции; желтого судака, три драхмы; финики, двадцать штук; толченый изюм, четыре унции; перловую крупу, одну унцию; варим в одном галлоне вешней воды, пока не останется две кварты, добавляя ингредиенты, когда она закипает. Сушеная луговая ромашка, мать-и-мачеха, адиантум, мята, всего по одной пригоршне; мускатный орех, вино малага, одна пинта; процедить.
Это удобный рецепт. Переваривается с трудом, но легко усваивается. Более того, выделяет мягкий, клейкий сок, который растворяет твердые частицы в крови.
Ее комнаты богато убраны, а служанка проявляет такт, который можно купить только за хорошие деньги. Девушка делает реверанс, наклонив голову, заключенную в аккуратную шапочку, и тут же исчезает.
Валентин доволен, что приготовления к ужину уже сделаны.
