Отказывает себе в прокладках ради ботинок для меня! Как бы ни сложилась моя жизнь, что бы в ней ни приключилось, Лилю и детей я не оставлю ни-ко-гда.
«А бабник-то при чем?» – снова хотелось спросить мне. И очевидно, мой нетерпеливый вопрос легко прочитался на лице.
Назар на него ответил:
– Жене я изменил через полгода после свадьбы. Сокурсницу тра… в смысле – с одной студенткой переспал. Честно – казнился. Но недолго. – Назар улыбнулся своей фирменной донжуановской улыбочкой. – Дальше пошло-поехало. Понимаю, звучит нелепо: не могу устоять перед женской красотой, но это факт и та самая моя страшная тайна. Женщины – мой наркотик, и я отдаю себе отчет, что наркоман. Но еще не придумали больниц, где лечат от…
– Похоти.
– Можно и так сказать. Но за редким исключением со всеми своими… подругами я нахожусь в прекрасных отношениях и благодарен им за минуты близости.
– Лиля знает о твоих похождениях?
– Ни боже мой! Ей в голову не могло прийти, что, работая как вол, выматываясь как собака, помогая ей с детьми и по хозяйству, я еще и на стороне промышляю. Такое редкий мужик выдюжит, – не без хвастовства сказал Назар. – А я справляюсь. Хотя если честно, в последние годы обороты снизил.
Он гордился своей распущенностью! Рассказывал мне и плавился от самолюбования. Доморощенные Казановы всегда вызывали у меня брезгливость. Летают по бабам как мухи по помойкам, заразу переносят. Но к Назару я отвращения почему-то не испытывала. И злилась не столько на него, гуляку, сколько на себя – за отсутствие здоровой реакции.
Взмахнув рукой, подозвала официанта. Попросила убрать остывшую рыбу и принести кофе. Назар тоже не притронулся к мясу и заказал чай.
Смотрел на меня внимательно-грустно, как смотрят, наверное, на человека, которого выбрали в исповедники, а этот человек не грехи отпускает – возмущается.
– Шокировал тебя, Ледок, – не спросил, констатировал Назар. – Но подумай: зачем мне было темные стороны своей натуры оголять перед тобой.
– Действительно: зачем?
– Потому что ты в моей жизни – встреча необыкновенная. Без ложной скромности: я знаю женщин. Но ты! Перечеркиваешь все мои знания. Ты – открытие, которого я не только не ждал, но и не подозревал о его возможности.
– Мерси. Уж что-что, а комплименты говорить ты научился.
– Лида! – с болью проговорил Назар и потер лицо ладонями, словно к нему прилипли мои последние слова и надо их счистить. – Лида! – повторил он. – Неужели ты не понимаешь, я все рассказал, потому что не хочу дурить тебе голову, лукавить, обманывать, вселять ложные надежды.
– О каких надеждах речь? – встрепенулась я.
Назар накрыл мою руку своей и легонько сжал:
– Ты мне безумно нравишься. Думаю о тебе постоянно. Только не говори, что равнодушна ко мне. Не поверю. Ты каждый день красивее, чем вчера. А это верный
