а о самом графе Замолотском, по ее словам, в тамошних окрестных селах и поныне «знает каждая собака». Сама Вероника еще в детстве и юности, не раз приезжая в Лешакино в гости, чего только не слышала про таинственного и страшного графа!
Местные старожилы рассказывали, что тот по ночам занимался колдовством, вызывая к себе всевозможную нечисть. Однажды к графу приехал сын одного местного купца и попросился к нему в ученики. Тот охотно согласился и предложил разделить с ним трапезу. Стол Замолотского ломился от всяческих яств. Но перед тем как приступить к еде, граф взял из рук своего единственного слуги (все прочие разбежались еще в год отмены крепостного права) золотую чашу с каким-то напитком и сделал из нее несколько глотков. Затем протянул ее гостю. Приняв из рук Замолотского, молодой купчик заглянул в чашу, и по его спине пробежал мороз: вместо вина в ней колыхалась свежая, еще отдающая парком непонятно чья кровь, на поверхности которой плавал клок человеческих волос.
С диким воплем выронив чашу, гость графа выскочил на улицу и, запрыгнув в пролетку, голосом, преисполненным ужаса, истошно заорал кучеру:
– Гони!!
Домой он вернулся уже будучи в горячечном бреду, после чего долго болел. Когда же злосчастный купеческий отпрыск наконец-то поднялся с постели, то обнаружилось, что его рассудок серьезно повредился и своему отцу он уже не помощник. Дни молодого купца закончились в монастырском доме призрения душевнобольных.
– Прямо Дракула какой-то, тем более что тоже – граф! – зорко следя за дорогой, рассмеялся Володька.
– Старики рассказывали, что при графе ночами, во время полнолуния, над Лешакином летал огромный черный ворон, который заглядывал в окна домов. И не дай бог, если кто-то с ним встретится взглядом. К следующему полнолунию тот человек обязательно умирал, – при этих словах Вероника сокрушенно вздохнула. – В Лешакине и поныне непослушных детей пугают графом. Если кто капризничает и спать не ложится, предупреждают: смотри, придет граф – заберет в свои подземелья. И – все, делается как шелковый!..
– А что, где-то там есть подземелья? – снова оглянулся Гуров.
– Да, говорили, что их вырыли еще во времена старого графа. Он для этого откуда-то привез иноземных мастеров, двадцать или тридцать человек, скорее всего поляков – говорили они как-то так: «бже», «пше»… Они года три копались под землей и уносили туда неведомо сколько кирпича для обкладки ходов. Люди говорят, что его лабиринты по всей округе тянутся. В них он и спрятал свои сокровища, вроде бы возов десять золота и всяких украшений. Ходили слухи, что граф во время войны с Наполеоном – он там командовал драгунским полком – нашел его обоз и забрал себе.
Как дальше поведала рассказчица, когда иноземцы работу закончили, граф с ними щедро расплатился и в честь завершения работ устроил богатый пир. Никто даже не догадался, что яства и вина были отравлены. Под утро граф вместе со своим самым верным слугой перетаскал трупы в разные концы подземелья,
