нужно было подготовиться к отлову рыб, и он пошел за огнестрельным оружием, не менее. Где-то в библиотеке он видел старинную аркебузу тысяча триста восемьдесят шестого или шестьдесят восьмого года, как подписано было с деревянным шомполом явно не с того времени. Кроме того, он взял из своего оружия буквально все, что причиталось для ловли рыб. Он пришел к пруду, и его испугались, что выразилось главным образом в том, что разговоры у жаровни поутихли, и с ними всякие радостные эмоции. Вместе с этим возрос интерес ко всем его действиям, связанным с аркебузой, пистолетом и копьем. Его весело спросили, что он собирается делать, на что он ответил: разжигать /это жаровню/ и зажимать уши.
Две или три девицы сразу же и последовали его совету и зажали уши, но как оказалось, рано. Амендралехо решил сначала попытаться ловить копьем. Хоть и длинно оно было, а все равно до самых дальних мест не доставало, там где естественно все рыбины и скопились жирной темной массой. Только зря намутил воду.
Тогда он стал заряжать аркебузу слабой толикой пороха и пулей. Присмотревшись, Амендралехо выбрал первого карпика, который держался в стороне от других. Спинные и жаберные плавники его мерно шевелились в воде. Осторожно прицелившись, он вспомнил, что в орудиях их предков устройство пальбы было таково, что сначала нужно было дать огня, ну а потом уж приходилось целиться. Вспомнив это, Амендралехо обернулся за прутиком с огоньком, чем расстроил весь нацел. Когда же фитиль возгорелся, нацелиться вновь уже не пришлось, так как разгорелся он словно шутиха, как будто был чем пропитан? Среди искр, сыпавшихся даже на лицо и с опасностью для глаз, можно было приглядеться только к стае и навести на нее дуло аркебузы, сразу же после этого выстрелившей оглушительно громко. Повалил едкий густой дым, из-за которого не было ничего видно, и пришлось отвернуться с закрытыми глазами. На водной поверхности плеск чувствительно обрызгал охотника на рыб.
Амендралехо лишь минуту спустя смог заметить покачивающуюся от водяной ряби добычу, продырявленную насквозь, но не успел он ее зацепить на наконечник копья, как со всех ног прибежал на звук выстрела Детто и любопытной мордочкой уставился смотреть.
– А ты порохом бабахни, они все повсплывают готовенькие! Все ему не были нужны, а только пять-шесть, и поэтому малыш под рукой показался ему нежелательным.
– Слушай, Детто, иди-ка ты отсюда, а то я чувствую, набабахаююсь тут с тобой, что весь пруд распружу или сам взорвусь.
Доставая первого подстреленного карпа, Амендралехо злорадно думал, что после такой охоты и особенно обеда сеньора Мальвази испугается за то, что она останется без мяса карпиков и будет кормить отменно.
Детто завороженно стоял и смотрел на то, какого большого карпа подстрелил Амендралехо. Охотничья страсть воспылала в нем как личность и Детто восторженно вырвал добычу из его рук.
