до станции, а затем и до Москвы. Ребенок был спасен, и теперь это здоровый, красивый мужчина 57 лет, работающий на производстве. Георгий Несторович до последних лет никогда не отказывал в помощи всем тяжело заболевшим детям…
Потом я встретилась с Георгием Несторовичем в 1905 году в Александро-Мариинском институте, где я училась и куда я поступила работать в качестве классной дамы. Георгий Несторович был врачом в этом институте. Сколько внимания и заботы он проявлял к девочкам, как его все любили за его чуткое, внимательное отношение к ученицам…».
В 1904 году, скопив необходимую сумму денег, Сперанский во время летних каникул впервые отправился за границу. Он побывал в Берлине, где слушал лекции известного немецкого педиатра профессора Хойбнера (Heubner), а также в детских клиниках Вены и Будапешта. В 1907 году известный акушер А. Н. Рахманов предложил деду постоянное место врача консультанта по детским болезням в родильном доме имени А. А. Абрикосовой, который он возглавлял (после революции – родильный дом им. Н. К. Крупской). Несколько позже этот родильный дом был преобразован в акушерскую клинику Высших женских курсов. При этом учреждении Сперанский организовал первую в Москве консультацию для новорожденных и детей раннего возраста. Она располагалась на Лесной улице в доме № 11. Но его больше всего интересовали дети раннего возраста. В те годы в детские больницы не принимали на лечение пациентов в возрасте до года из-за высокой смертности среди них. На свою просьбу открыть в Хлудовской детской больнице отделение для больных детей раннего возраста Георгий Несторович получил отказ от университетского начальства. Поэтому он был вынужден уйти из этой больницы и 2 ноября 1910 года на благотворительные средства открыл на Малой Дмитровке в доме Катковой (дом № 27) в наемном помещении, приспособленном для этой цели, небольшую лечебницу для больных детей от рождения до двух лет. Это был первый в России стационар для таких пациентов.
Далее предоставим слово самому Сперанскому: «В эту лечебницу однажды я положил ребенка, девочку – дочь Василия Ивановича Сытина, которая была больна тяжелой формой т. н. «токсической диспепсии», дававшей огромную смертность. В условиях лечебницы силами врачей и персонала удалось все-таки спасти ребенка от смерти; у неё остался надолго упадок питания. Это было моё первое знакомство с семьей Сытиных, а в 1911 году и с Иваном Дмитриевичем Сытиным (И. Д. Сытин, 1851–1934, владелец крупнейшего в России книгоиздательства. – А. О.). С тех пор я стал другом этой семьи и особенно дружил с Василием Ивановичем (сын И. Д. Сытина. – А. О.), который очень интересовался работой нашего учреждения и всегда находил возможность оказать ему помощь. Эта помощь, конечно с разрешения Ивана Дмитриевича, состояла в выполнении тех типографских работ, в которых нуждалась лечебница. Всё это печаталось бесплатно с разрешения Ивана Дмитриевича Сытина. Я прежде часто бывал на квартире у Сытиных на верхнем этаже дома на Тверской; бывал в Поваровке на даче
