живем дня три-четыре на постоялом дворе близ озерной деревни, здесь, недалеко. Потом Инсард и Сайну едут к себе, проведать семью. А остальные отправляются в Оклий, где будет следующий сезон, и там уже отдыхают. В этот период ни я, ни Ниршав к женам не ездим, в следующий раз их навещаем. Как собираешься поступать? С нами или куда-то отправишься отдыхать в одиночестве? К себе домой?
– У меня нет дома. Я с вами. К тому же неплохо было бы познакомиться получше.
– Хорошо. Давайте, седлайте коней, едем. Серт, в седле удержишься?
– Постараюсь. – Чувствовал я себя намного хуже, чем в прошлый раз, после вмешательства мага, но все же лучше, чем впервые.
– Ниршав, проследи, как он оседлает коня. А то замучает животное ни за грош.
Посмеялись. Уже оседлав с подсказками и помощью коллеги своего (а вернее сказать – одолженного) коня и поднявшись в седло, я вдруг разглядел неподалеку от нас Имрала и его ребят. Напрягся. Неожиданность показалась мне настораживающей и опасной для душевного равновесия, хотя какая, к черту, неожиданность?! Естественно, они еще тут, ведь сезон заканчивается только сегодня.
Моего бывшего капитана углядел и Альшер. Распрямился, рассматривая собрата по профессии, а потом вдруг окликнул его:
– Эй, Имрал!
– Что такое? – суховато, но вежливо ответил тот.
– Поговорить надо. Дело к тебе.
– Что за дело?
– Насколько я знаю, ты одному из моих людей должен деньги. Имрал скользнул по мне взглядом и ответил не сразу.
– С чего бы?
– Он говорит, ты ему не додал долю.
– Разве? Он в моей команде учился. И, как понимаю, многому научился, раз ты его уже теперь своим человеком считаешь и полностью принял в долю. На сколько наработал, столько я ему и заплатил.
– По общему правилу и уговору все, добытое в «гармошке», делится поровну, за вычетом той дополнительной доли, что полагается капитану на общие нужды. Никто никогда от этого правила не отступает. И если соглашается брать новичка, то соглашается и на выплату ему всего положенного.
– Мы с ним это не оговаривали.
– Ты, думаю, ни с кем из своих это специально не оговаривал. Однако платишь. А этому почему нет?
– А почему тебя это волнует?
– Считаешь, с бывшим императорским бойцом стоит крутить и хитрить?
Лицо Имрала, до того равнодушное и невозмутимое, изменило выражение на более естественное, что ли.
– С чего ты взял?
– Я не взял. Я знаю.
– Он мне этого не говорил.
– Я теперь тебе говорю. И, думаю, если ты сейчас отдашь моему человеку то, что не додал ему, мы решим этот вопрос к общему удовольствию. – И Альшер обвел рукой соседские команды, собиравшиеся в путь, отдыхавшие или только-только выбравшиеся на поляну перед ущельем. Я обнаружил, что большинство присутствующих
